Диалектика восприятия набоковских стихов такова, что в известной склонности автора повторять "чужое" как свое следует видеть не недостаток таланта, оригинальности эстетических решений, а характерный способ выражения своей самобытности. Талант Набокова позволяет ему, пропустив "чужие" идеи сквозь призму своей индивидуальности, сделать их "своими". Поэтому при более внимательном рассмотрении становится понятно, что "свое", индивидуальное и оригинальное, в творческом наследии Набокова неотделимо от переосмысленной традиции.

Можно назвать широкий круг имен тех отечественных художников, с чьим творчеством поэзия Набокова принципиально соотносима. Это прежде всего А. С. Пушкин, Андрей Белый, А. Блок, Б. Пастернак, А. Фет, Ф. Тютчев. Этот список можно продолжить, однако в рамках статьи нам бы хотелось ограничиться одной, нами еще не упомянутой, но очевидной параллелью.

В одном из писем Эдмунду Уилсону Набоков не соглашается со своим адресатом в том, будто после 1905 года русская литература вступила в полосу упадка: "Упадок русской литературы периодов 1905 - 1917 годов есть советская выдумка. Блок, Белый, Бунин <...> пишут лучшие свои вещи. И никогда - даже во времена Пушкина - не была поэзия так популярна. Я рожден этой эпохой, я вырос в этой атмосфере" (The Nabokov - Wilson Letters: Correspondence between Vladimir Nabokov and Edmund Wilson. 1940 - 1971. New York, 1979. P. 220). На основании этого письма Джонсон приходит к выводу, что символизм сыграл важную роль в творческом становлении Набокова (Worlds in Regression: Some Novels of Vladimir Nabokov. Ann Arbor: Ardis. 1985. P. 2 - 3). Да и сам Набоков считал своей "колыбелью" русский Серебряный век. Знаменательно, что, называя двух поэтов-символистов - Белого и Блока, он в этот список включает и Бунина, творчество которого обычно относят к реализму. С другой стороны, негативное отношение Набокова к этому литературному течению известно. Что же привлекало его в творчестве Бунина?

стр. 39

9 ноября 1929 года в парижской газете "Россия и славянство" появляется статья критика Кирилла Зайцева ""Бунинский" мир и "Сирийский" мир". Статья представляла собой рецензию на начало романа "Защита Лужина" и отрывок из романа Бунина "Жизнь Арсеньева", которые появились в одном номере "Современных записок" за 1929 год. Зайцев называет такое стечение обстоятельств "назидательным примером". Весьма нелестно отзывается он о произведении Набокова, сравнивая "высоты Бунинской поэзии" с "Сирийским духовным подпольем".

Однако сам факт такого сопоставления свидетельствует о том, что критика русского зарубежья готова была считать молодого Набокова литературным соперником Бунина, в то время уже признанного мастера прозы и поэзии. Так же относился к Набокову и сам Бунин и даже создал свой литературный шедевр "Темные аллеи", стремясь превзойти своего "даже чересчур" способного ученика. "Этот мальчишка выхватил пистолет и одним выстрелом уложил всех стариков, в том числе и меня...", - так отозвался в конце 20-х годов Бунин на появление романов Набокова, писавшего тогда под псевдонимом Сирин: "Машенька" (1926), "Король, дама, валет" (1928), "Защита Лужина" (1930).

В 1920-е годы молодой Набоков опирался на целый ряд стилистических достижений своего старшего современника. Здесь следует говорить, по крайней мере, о двух конкретных приемах бунинской техники, которые заимствовал Набоков. Это, прежде всего, повтор слова или словосочетания с целью эмфазы или рифмовки. Хотя этот прием и не был изобретением Бунина, Набоков в своей рецензии на "Избранные стихи" определил его именно как бунинское достижение и охотно перенял его. Этим коронным приемом Бунина Набоков пользуется во многих своих стихотворениях. Вспомним, к примеру, строфу из стихотворения 1919 года "Эту жизнь я люблю исступленной любовью...":

И я вспомню о солнце, о солнце победном,
и о счастии каждого дня.
Вдохновенье я вспомню, и ангелам бледным
я скажу: отпустите меня!
Или первые строки "Вечера на пустыре":

Вдохновенье, розовое небо,
черный дом с одним окном

огненным.
О, это небо,

выпитое огненным окном

(Курсив здесь и далее наш. - А. М.).

Другая особенность поэзии старшего современника, привлекающая внимание молодого поэта, связана с так называемым даром цве-

стр. 40

товидения Бунина. Об этом говорил и сам Набоков, называя Бунина "цветовидцем" и особенно отмечая его умение использовать лиловый цвет. Многоцветная языковая палитра сближает набоковскую поэзию с бунинской. Вот, к примеру, начало "Листопада" Бунина:

Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Веселой, пестрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Березы желтою резьбой
Блестят в лазури голубой...
А вот строки из стихотворения Набокова "Облака" (1921, Берлин):

На солнце золотом сияет дождь летучий,
Озера в небесах синеют горячо,
и туча белая из-за лиловой тучи
встает, как голое плечо.
Бросается в глаза даже целый ряд параллелей в цветовой гамме. "Живопись" словом - отличительная черта поэзии Бунина и Набокова. М. Волошин справедливо отметил, что у Бунина-поэта "есть область, в которой он достиг конечных точек совершенства. Это область чистой живописи, доведенной до крайних пределов, которые доступны стихии слова" (Волошин М. Лики творчества. Л., 1988. С. 491).

То же самое можно сказать и о Набокове. В середине 20-х годов известный критик Айхенвальд во вступительной статье заметит: "Да, он [Набоков] зорко видит, он чутко слышит, и каждый кусок времени и пространства для него, приметливого, гораздо содержательнее и интереснее, чем для нас... он тонко подмечает краски и оттенки, запахи и звуки, и все приобретает под его взглядом и от его слова неожиданную значительность и важность" (Набоков В. Стихотворения и поэмы. М., 1991. С. 13).

Стихотворения Набокова о природе свидетельствуют об остром взгляде поэта, о его способности замечать мельчайшие детали, что с самого начала было отличительной чертой всей его поэзии. Так, в "Березках" (1921, сборник "Горный путь") описывается "трава вся в теневых лиловых паутинах", а в стихотворении "На закате" (1935) говорится о скамье "с полусгнившей доской высоко над румяной рекой". Это качество, как, впрочем, и некоторые другие, роднит Набокова с Буниным, поэзия которого также наполнена красочными деталями.

Тема природы у обоих неизменно связана с образом утраченной России, которая навсегда осталась для них прекрасной. Общей оказывается и тема усадьбы. Это - ветшающий дом, запущенный сад, дубо-

стр. 41

вая, липовая или березовая аллея, старая скамейка и поле. Здесь вырос Бунин:

Томит меня немая тишина.
Томит гнезда родного запустенье.
Я вырос здесь. Но смотрит из окна
Заглохший сад. Над домом реет тленье...
Классический русский пейзаж - река и лес - у Набокова:

Над шумливой рекою, - тяжелой
от лазури влекомых небес, -
раскачнулся и замер веселый,
но еще неуверенный лес.
В романе Набокова "Истинная жизнь Себастьяна Найта" есть такие строки: "Одно из чистейших чувств - томление изгнанника по дому, когда напрягает он до предела память в бесконечных попытках сохранить яркий образ прошлого" (Звезда. 1996. N 11. С. 125).

Поэзия Бунина и Набокова - это поэзия-воспоминание. Причем для обоих центром притяжения, главным предметом воспоминания являются родина и детство. Детство - "земной рай", утраченный вместе с отчизной, самая счастливая пора жизни, предмет постоянной тоски. Детство и Россия - всегда вместе. В "Других берегах" свою тоску по родине Набоков назвал гипертрофией тоски по утраченному детству, о чем он пишет в стихах:

Отходя ко сну,
всякий раз думаю:
может быть, удосужится
меня посетить
тепло одетое, неуклюжее
детство мое.
Возвращение на родину возможно только во сне и для Бунина:

И снилось мне, что осенней порой
В холодную ночь я вернулся домой.
С Буниным роднит Набокова и стремление сблизить стихи и прозу. Это проявляется как на внешнем уровне, когда в собственных сборниках и собраниях сочинений рассказы и повести совмещаются со стихами, а стихи включаются в романы (например, "Дар", "Посмотри на Арлекинов", цикл рассказов "Возвращение Чорба"), так и на внутреннем, когда прозаические произведения насыщаются поэтической образностью и метафоричностью. Стоит также заметить, что если

стр. 42

сначала в творчестве того и другого преобладали стихи, то позже уже проза начинает влиять на поэзию, что заставляет некоторых исследователей считать поэзию Набокова и Бунина лишь "пробой пера" великих прозаиков.

Набоков высоко ценил Бунина. Он посвятил ему рассказ "Обида" и стихотворение, в котором, обращаясь к Ивану Алексеевичу, клялся:

... Ни помыслом, ни словом
Не согрешу пред музою твоей.
В 1928 году он писал, что стихи Бунина - лучшее, что было создано русской музой за несколько десятилетий. Он называет его поэтом, равного которому не было со времен Тютчева. Это была косвенная полемика с критиками, считавшими, что поэзия Бунина уступает его прозе.

А. Битов в предисловии к сборнику "Круг" точно подметил своеобразное отношение Набокова к Бунину: он предпочитал поэзию бунинской прозе, тем самым как бы защищая свои собственные стихи от своей собственной прозы (В. Набоков. Круг. Л., 1990. С. 17). Но его поэзия вовсе не дополнение к прозе, а нечто равноценное ей.

Петрозаводск

Permanent link to this publication: