"Птицы не поют и цветы не благоухают на острове Тайвань. Мужчины и женщины не следуют моральному долгу, а также бесчувственны. Будет допустимо уступить остров", - так писал в докладе императрице Цыси китайский сановник Ли Хунчжан.

Более ста лет история китайско-японской войны 1894 - 1895 гг. (война Цзя У - по циклическим знакам) и подписания Симоносекского мира остается темой научных исследований. В России она также привлекает внимание ученых, до сих пор спорящих о значении и связи войны Цзя У, а также российского вмешательства в мирные переговоры с русско-японской войной 1904 - 1905 гг. [Забровская, 1993; Нарочницкий, 1956; Табохаси, 1956]. Но тема дипломатической борьбы Китая против уступки Тайваня и роли иностранных держав в решении судьбы острова занимает в этих работах второстепенное место, хотя, безусловно, заслуживает специального освещения.

Война Цзя У резко ухудшила внутреннее и международное положение Китая, а Тайвань попал "из огня да в полымя". К переговорам о мире Китай стал готовиться уже через три месяца после начала войны ввиду неминуемого поражения1. В начале ноября 1894 г., при посредничестве США, Цины предложили Японии мир на условиях признания суверенитета Кореи и выплаты контрибуции. Но Япония уже не желала заканчивать войну на этих условиях, решившись на прямую аннексию китайских земель. Сфера территориальных притязаний Японии включала Ляодунский полуостров, Тайвань, о-ва Пэнху (Пескадорские) и даже прибрежную провинцию Фуцзянь и Макао. Тайвань играл особую роль в стратегических планах японцев, как база для защиты японских островов с юга, проникновения в Китай через Фуцзянь, а также "трамплин" для дальнейшей экспансии на юг и контроля над морскими путями в Тихом океане [Нарочницкий, 1956, с. 579]. Тайвань был достойным трофеем для завершения войны, и решение об его аннексии было принято Японией уже в конце октября 1894 г. [Табохаси, 1956, с. 446, 452 - 453].

В январе 1895 г. Китай направил в Хиросиму двух крупных сановников - Чжан Иньхуаня и бывшего губернатора Тайваня Шао Юляня. Но японцы отвергли их кандидатуры под предлогом "недостатка полномочий" для выполнения "великой миссии". В итоге Цины послали на переговоры наместника столичной провинции Чжили Ли Хунчжана, сторонника мира и самого опытного в разрешении политических кризисов из фаворитов Цыси. 17 февраля Япония передала через американцев, что кроме вопросов о судьбе Кореи и контрибуции китайский посол должен иметь полномо-

1 Кроме военных поражений этому способствовало то, что вдовствующая императрица Цыси очень хотела заключить мир до своего 60-летнего юбилея.

стр. 20
чия на территориальные уступки. Это требование полностью выдавало истинные планы Японии и суть "великой миссии", отведенной ими Ли Хунчжану.

22 февраля император Гуансюй провел совещание по вопросу о мире, на котором Ли Хунчжан, оставляя себе простор для маневра, заявил: "По поводу переговоров об уступках территории не смею давать обещаний". Императрица Цыси была поначалу против уступок, но потом все же согласилась наделить Ли правами на уступку земель [Ли Цзэфэнь, 1970, с. 388; Табохаси, 1956, с. 467].

Китайцы ясно понимали, что японцы потребуют уступку Тайваня. Чтобы помешать этому 28 февраля губернатор Цзянсу и Чжэцзяна Чжан Чжитун предложил Пекину ввести английский протекторат над Тайванем, заложив остров на 10 - 20 лет английскому синдикату, с передачей прав на освоение недр, постройку железных дорог и предоставлением других коммерческих льгот. Деньги же от займа употребить на выплату контрибуции. Цинский двор счел идею пригодной и провел консультации с англичанами [Го Тинъи, 1954, с. 220]. Но те проявили колебания, вызванные собственными дипломатическими расчетами.

Лишь к концу февраля 1895 г. министр иностранных дел Кимберли признал, что англичане "действительно уверены, что японцы потребуют отделения Формозы", дважды запросив у военного министерства адмиралтейства заключение о стратегической ценности Тайваня и о-вов Пэнху. Британские военные сообщили, что острова лишены обустроенных "хороших портов". Британский посол в Пекине О'Коннор заключил, что японцы требуют Тайвань лишь потому, что "хотят выращивать хлопок и сахарный тростник, дабы прекратить экспорт через Европу" [Го Хуаньцзя, 1983, с. 157]. До этого большая часть тайваньского сахара ввозилась в Японию через Гонконг. Британские дипломаты в Токио исключили также возможность французского вторжения на Тайвань. В итоге Кимберли заключил, что уступка острова Японии не причинит большого вреда и что Англии не стоит рисковать своими интересами ради малой выгоды в этом вопросе, коль скоро Тайвань не попадет в руки Франции или Германии. 3 марта Кимберли отказался вести переговоры с Пекином об "использовании Тайваня как залога для кредита", пояснив, что идея "не может быть поддержана правительством Британии" [Го Тинъи, 1954, с. 220; Го Хуаньцзя, 1983, с. 157 - 158].

2 марта на очередном совещании в присутствии императора Ли Хунчжан получил полномочия на территориальные уступки. Это решение было итогом полной безысходности. В тот же день Ли подал доклад с примерами из истории вынужденных территориальных уступок, совершенных другими странами для урегулирования кризиса [Табохаси, 1956, с. 467^69]. Но доклад не сообщал ни о том, какие земли уступать, ни и о размерах уступок. На совещании прозвучали роковые для Тайваня слова о "важности сохранить земли предков (Ляодун) и легкости уступки окраинных территорий".

8 марта, убедившись в неудаче дипломатических усилий Пекина, Чжан Чжитун взял инициативу в свои руки и лично связался с послом Китая в Петербурге Сюй Цзинчэном, чтобы сделать МИД России аналогичное предложение о закладе Тайваня [Тодер, 1978, с. 195]. Но и этот маневр оказался тщетным.

Переговоры Ли Хунчжана с японским премьером Ито Хиробуми начались в Симоносеки 20 марта 1895 г. В тот же день японцы двинули свой флот к о-вам Пэнху, а Ли вручил Ито письмо с просьбой о перемирии. Чтобы было легче вытребовать Тайвань и другие территории, Ито намеренно выдвинул заведомо неприемлемые для Китая условия, дав на ответ три дня [Ли Цзэфэнь, 1970, с. 389].

Вопрос о Тайване был впервые поднят лишь 24 марта, на третьей встрече, когда Ито сообщил, что японские войска уже посланы к берегам острова. Ли тут же заявил, что Япония не желает перемирия лишь потому, что хочет захватить Тайвань. При этом он призвал Ито огласить условия мира, заранее выразив пожелание, что эти условия не будут ущемлять права третьих стран. В надежде привлечь для защиты

стр. 21
Тайваня внешнюю помощь Ли заявил, что "Англия не желает, чтобы Тайвань был занят третьими сторонами", и упомянул, что "Тайвань уже установлен в статусе полноправной провинции [Китая], [поэтому] не может быть подарен другим странам". Но Ито проигнорировал все эти доводы, прекрасно зная и об истинной позиции Англии, и о трудностях Ли Хунчжана.

По окончании встречи Ли был ранен на улице японским фанатиком. Опасаясь, что этот инцидент может сорвать переговоры и вызвать протесты западных держав, японцы пошли на уступки и объявили 30 марта "безусловное перемирие" на 21-й день. Но перемирие распространялось лишь на Фэнтянь (Маньчжурию), Чжили и Шаньдун, но не на островные владения Китая. Острова Пэнху были заняты японцами к 26 марта, после чего они стали готовиться к захвату Тайваня [Ли Цзэфэнь, 1970, с. 391; Нарочницкий, 1956, с. 786; Табохаси, 1956, с. 485-486, 489 - 493].

Если бы в тот момент подменивший Ли Хунчжана на переговорах его приемный сын Ли Цзинфан потребовал включить в зону перемирия Тайвань и Пэнху, быть может, Япония пошла бы на эту уступку, а судьба южных островов сложилась бы иначе. Но этот шанс был бесповоротно упущен. 1 апреля японцы выдвинули условия мира из 11 пунктов, дав на ответ четыре дня. Пункт 2-й касался уступки территорий, включая Ляодун с г. Ляояном, Тайвань с прилегающими островами и архипелаг Пэнху [Табохаси, 1956, с. 506]. 5 апреля Ли Хунчжан предложил асимметричный ответ из 4 пунктов, где указал, что в начале войны Япония не посягала на земли Китая, и предостерег: "Получаемые сегодня земли... могут быть и обширными, и малыми. Все это неважно в сравнении с тем, станут ли в будущем народы Китая и Японии вечными друзьями или вечными врагами..." [Ли Цзэфэнь, 1970, с. 392; Табохаси, 1956, с. 513].

6 апреля Ли телеграфировал в Пекин, что для содействия заключению мира следует согласиться, как минимум, на контрибуцию 100 млн. лян и уступку Тайваня и островов Пэнху. Об этой телеграмме было доложено Цыси, которая приказала не уступать ни Ляодун, ни Тайвань, ни острова Пэнху [Табохаси, 1956, с. 515 - 516]. 8 апреля двор в Пекине вновь обсуждал уступку земель, но так и не принял решения. При этом император заявил: "Если отдать Тайвань, то можем потерять сердца всех подданных! Как же Мы будем управлять Поднебесной?!". 9 числа Пекин выслал Ли новый указ: "Север и Юг - две территории, которые двор считает одинаково важными. Разве легко говорить об уступке земель? Нужно не поддаваться и [хотя бы] ограничить одной местностью". По сути, Цины соглашались на уступки на юге. Но Ито уже перешел к прямым угрозам: "Требования уступки территорий не подлежат никаким изменениям. Вы должны помнить, что Япония - победитель в войне, а Китай - потерпевший поражение".

9 апреля Ли Хунчжан передал Ито вариант ответа, ограничивавший уступки на юге лишь островами Пэнху. 10 апреля, на четвертой встрече, японцы согласились снизить контрибуцию на 100 млн. лян и отказались от аннексии г. Ляояна, но по-прежнему требовали уступки Тайваня и Пэнху [Табохаси, 1956, с. 523 - 525]. Тогда Ли заявил: "[Если] остров Тайвань совсем еще не занят японскими войсками, то какой резон вынуждать к [его] уступке?". На это Ито возразил: "Почему же [вы] уступили России районы Цзилинь и Хэйлунцзян?" (речь шла о русско-китайских договорах 1858 и 1860 гг.). Ли парировал, что Цзилинь и Хэйлунцзян - пустые и холодные края, а Тайвань - плотно населенная провинция, и эти районы несравнимы. Тогда Ито пригрозил, что пошлет войска на захват острова. Но Ли заявил, что волны Тайваньского пролива высоки, а люди тверды характером. Захватить их будет трудно, что показало поражение Франции. Он также сказал: "Земли Тайваня очень опасны малярией, поэтому жители Тайваня много курят опиум, чтобы не болеть малярией". Ито ответил, что японские войска "всегда получают желаемое, невзирая на любые трудно-

стр. 22
сти", и посулил запретить опиум уже "на другой день после овладения Тайванем" (это обещание оказалось обманом).

В тот же день Ли получил из Пекина телеграмму с позволением в крайнем случае уступить недра Тайваня, а земли и подданных оставить по-прежнему во власти Китая. На это Ли ответил, что Токио скорее всего не согласится на это предложение. 11 апреля Ито сообщил, что все пункты договора являются "последним и неизменным вариантом", а Ли вновь запросил указания, ожидая согласия Пекина на уступку всего Тайваня. 12 апреля Пекин известил, что "допустимо уступить половину Тайваня, отдать ближний к Пэнху южный Тайвань", а север Тайваня по-прежнему оставить у Китая. Эта телеграмма была получена утром 13 апреля, когда Ито уже отверг мольбы Ли о смягчении условий и о новом раунде переговоров. В срочном ответе в Пекин Ли писал: "Уступка половины Тайваня наверняка встретит отказ. Раздельное управление на острове двух стран вызовет много раздоров, а последующие беды будут велики". Он сообщал, что ситуация стала крайне опасной, так как Ито уже пригрозил, что изменение условий мира будет сочтено срывом переговоров, а японские суда с войсками уже вышли в путь [Табохаси, 1956, с. 532 - 534].

14 апреля Пекин позволил Ли Хунчжану подписать условия мира. 15 апреля Ли и Ито провели пятую встречу, обсудив ход передачи Тайваня и выезда населения на материк. 17 апреля был подписан Симоносекский договор из 11 пунктов, пункт 2 которого определял Тайвань и Пэнху как земли, уступаемые Японии навечно. Пункт 5-й гласил: "После утверждения и обмена данным договором, в течение двух лет, Япония позволит местным жителям, желающим сменить место проживания, уступить свои земли приезжим, продать свое имущество и выехать за границу. Но через два года все, кто так и не выехал, должны стать японскими подданными". Кроме того, после ратификации и обмена мирным договором обеим странам следовало немедленно послать на Тайвань чиновников высокого ранга и в течение двух месяцев обменяться документами об окончательной передаче Тайваня Японии [Го Тинъи, 1954, с. 215; Табохаси, 1956, с. 536 - 537].

Хотя Ито отверг просьбу отложить передачу Тайваня на шесть месяцев, Ли Хунчжан все же добился отсрочки на два месяца при помощи последнего аргумента: "Лучше уж вовсе изъять пункт о Тайване из договора! Пусть Япония возьмет его сама" [Тодер, 1978, с. 197]. Эти два месяца могли стать полезными для усиления обороны острова.

Бурные протесты жителей Тайваня и всего Китая, а также требование трех держав (России, Франции и Германии) о возврате Японией Ляодунского полуострова побудили Пекин предпринять последние усилия для спасения острова. 29 апреля двор вновь призвал Ли Хунчжана: "Еще раз зрело оценить обстановку - можно ли помешать этой [уступке] при помощи трех держав, уведомив об этом Ито письмом. Что до обмена ратифицированными договорами, пока повременить с утверждением мирного договора". Ли ответил двору, что речь о перемене условий может сорвать заключение мира и что Ито ни за что не допустит отсрочку обмена договорами. 3 мая Ли телеграфировал Ито, что обмен договорами пройдет в срок, только "по делу о Тайване нужно продумать еще раз, снова провести переговоры". На это ответила отказом уже не только Япония. Получив обещание возврата Ляодуна, Россия и Германия также посоветовали Цинам не тянуть время и произвести своевременный обмен договорами [Го Тинъи, 1954, с. 216; Табохаси, 1956, с. 551, 553].

* * *

Обмен ратифицированными копиями мирного договора состоялся в Симоносеки 8 мая. За этим последовал финал драмы - передача территорий. 13 мая Ито телеграфировал Ли Хунчжану, что Япония уже послала на Тайвань своего генерал-губерна-

стр. 23
тора и просит срочно направить для передачи острова крупного китайского сановника. В то же время Ли вновь получил высочайший указ с призывом найти средства для спасения Тайваня. Ли Хунчжану не оставалось ничего иного, как снова телеграфировать Ито с просьбой увязать передачу Тайваня со сроком возврата Ляодуна и выражением надежд на отсрочку выезда нового генерал-губернатора. Но Ито ответил письменным отказом, а Россия вновь заявила о непричастности к этому вопросу.

Между тем 16 мая группа джентри из центрального Тайваня, во главе с цзиньши2 Цю Фэнцзя, явилась к губернатору Тан Цзинсуну и потребовала объявить остров независимым государством. Вопреки воле Тана в Пекин была послана краткая телеграмма: "Ученый люд и народ Тайваня полны решимости помешать сдаче Японии. Они объявят Тайвань независимой республикой под эгидой священной династии Цин". Телеграмма схожего содержания, но написанная в более сильных тонах, была направлена Чжан Чжитуну. Она сообщала, что Тан Цзинсун остается для временного надзора за делами на Тайване, а генерал Лю Юнфу остается для обороны южной части острова. В ответ на эти послания Ли Хунчжан предостерег, что стихийная авантюра на Тайване может дать Японии предлог к отказу от возврата Ляодуна. Цинский двор услышал этот призыв и среагировал необычайно быстро. 18 мая Ли Цзинфан получил приказ выехать для передачи острова. А уже 20 мая двор приказал всем чинам покинуть Тайвань и срочно вернуться в Китай [Яутихара, 1934, с. 171]. Чтобы продемонстрировать свою лояльность, Тан Цзинсун объявил об уходе с поста губернатора Тайваня и приказал всем военным и гражданским чиновникам срочно выехать на материк. А Ли Хунчжан известил японцев, что Тайвань уже находится в самоуправлении, поэтому Китай может передать его лишь формально, не отвечая за последствия.

Примерно в эти же дни императору был подан доклад, автор которого писал, что уступка Тайваня от начала и до конца была тайным замыслом Ли Хунчжана и его сына Ли Цзинфана. И поэтому следует отправить отца и сына "завершить свою миссию". Несмотря на всю ироничность послания, цинский двор действительно воспользовался предложенным советом.

Сначала обмен документами о передаче Тайваня намечался в порту Данынуй. Но из-за смуты на острове и угрозы обстрела береговых батарей эта акция была перенесена в порт Цзилун. 2 июня Ли Цзинфан встретился с первым японским генерал-губернатором Тайваня Кобаяма Сукенори и подписал акт о передаче острова на борту судна "Иокогама-мару". Так были выполнены последние формальности по передаче Тайваня.

После заключения Симоносекского мира стало ясно, что спасение Тайваня - дело самих тайваньцев. Сознавая слабость своих сил, жители острова попытались получить внешнюю помощь от западных стран. Но позиции этих стран были противоречивы и в целом неблагоприятны для Тайваня. Так, пытаясь разыграть японскую карту против России, Лондон еще до начала войны первым отменил неравноправные договоры с Китаем и тайно поддерживал Токио в спорах с Пекином о контроле над Кореей. Не зная об этом, 20 апреля жители Тайбэя вручили британскому консулу петицию с просьбой передать послу в Пекине, что весь Тайвань хочет перейти под защиту Англии. Просили срочно направить на Тайвань суда и войска в обмен на уступку доходов от пошлин на добычу угля, золота и чая, притом что земля и политическое правление оставались бы за Китаем. Тан Цзинсун также направил Пекину просьбу ускорить переговоры с англичанами, а Чжан Чжитун выслал предложения новых уступок Лондону. Но англичане вновь отказалась от вмешательства и дали понять,

2 Цзиньши - высшая ученая степень, присуждавшаяся на столичных экзаменах и открывавшая путь к высшим постам в государстве.

стр. 24
что, хотя требования Японии не нравятся Англии, Лондон не может помочь Китаю и отказывается вмешиваться [Го Тинъи, 1954, с. 220].

На самом деле еще 11 мая 1895 г. первый секретарь британского посольства в Токио тайно сообщил министру иностранных дел Японии: "Британская сторона не возражает против оккупации Формозы, все сообщения об этом в газетах являются ошибочными" [Го Хуаньцзя, 1983, с. 162 - 163]. 6 марта и в начале апреля лорд Кимберли дважды извещал русского посла в Лондоне, что Англия не будет мешать передаче Японии Тайваня и Пэнху, хотя и считает притязания Японии стеснительными [Нарочницкий, 1956, с. 737; Тодер, 1978, с. 198]. А 1 апреля он цинично заявил послу Франции в Лондоне: "Англия может лишь посоветовать китайцам: если они решат, что ситуация дошла до того, что нельзя не уступить территорий, то стоит согласиться на уступку территорий" [Го Хуаньцзя, 1983, с. 158 - 159].

Одновременно с попыткой получить помощь Англии китайцы пытались добиться коллективной внешней поддержки. После демарша трех держав по поводу Ляодуна перед Тайванем забрезжила новая надежда. 23 апреля Тан Цзинсун предложил Пекину провести консультативный форум "разных стран", чтобы установить нейтралитет Тайваня, подобно нейтралитету Кореи и островов Чжоушань. 27 апреля он предлагал уже "разделить и передать территорию всего Тайваня в аренду разным странам, с правом каждой на освоение недр, нашим сбором пошлин, на условиях взаимной выгоды, что приведет к расцвету всего Тайваня. А так как каждая страна получит в аренду демаркированную территорию, пересечение их коммерческих интересов приведет к взаимному недопущению вмешательства". По сути, это был прообраз будущего раздела всего Китая на сферы влияния великих держав. 28 апреля Тан вновь предложил созвать международную конференцию и выслать на Тайвань интернациональные войска, исходя из международного права, по которому уступка суверенных территорий требует согласия местного населения, определяемого через консультативный референдум [Го Тинъи, 1954, с. 220 - 221].

Тогда же Тан пригласил на встречу в Тайбэе представителей иностранных консульств, включая консула США Хопкинса и консула Германии Мерца, которым заявил, что не сможет гарантировать защиту жизней и имущества иностранных купцов в случае ратификации мирного договора. При этом он призвал западные страны прислать войска и суда для защиты своих граждан и инвестиций, посулив уступить одной из них руководство борьбой против Японии [Hung Chien-chao, 2000, p. 170].

Тем временем Пекин приказал Ли Хунчжану выяснить вероятность заступничества союзных держав и уступок со стороны японцев. Но Ли ответил, что этот вариант трудноосуществим. Позиция Англии известна и не подлежит повторным дебатам. А позиция трех держав - России, Германии и Франции - основана на позиции России, не заинтересованной в Тайване. В отличие от Ли, Чжан Чжитун полагал, что Франция не хочет перехода Тайваня в третьи руки и заинтересована в приобретении военной гавани на Пэнху. Если же Франция вмешается в судьбу Тайваня и Пэнху, то Россия и Германия могут поддержать ее [Го Тинъи, 1954, с. 221].

Французские военные суда появились у берегов Пэнху еще 21 марта. 1 мая в Париже прошли переговоры о защите Тайваня между китайским дипломатом Ван Чжичунем3 и МИД Франции. Цинские власти предложили Франции особые права на Тайване и островах Пэнху, если Париж поможет помешать притязаниям Токио. В то же время посол Китая в Петербурге сообщил министру иностранных дел Лобанову, что население острова хочет перейти под протекторат России, Франции и Германии [Нарочницкий, 1956, с. 795].

3 Ван Чжичунь был доверенным лицом Чжан Чжитуна. Незадолго до этого Ван побывал в России, где представлял Китай на похоронах Александра III и коронации Николая II.

стр. 25
2 мая Ван известил Чжан Чжитуна, что министр иностранных дел Франции Ганото отреагировал весьма позитивно, тем же днем направил военные суда в Цзилун и Хувэй, а также говорил про возможную помощь от Испании. Кроме того, направил Японии сдерживающую телеграмму... [Го Тинъи, 1954, с. 222]. Еще до этого Ганото обсуждал вопрос о судьбе Тайваня с Гун Чжаоюанем, послом Китая в Англии и Франции. 1 мая, наряду с вестью об отказе Лондона от защиты Тайваня, Гун сообщил Тан Цзинсуну, что "Франция желает защитить Тайвань и Пэнху, не уступить их карликам (японцам. - В. Г.)... Необходимо лишь, чтобы сначала Китай подписал с Францией договор, оговаривающий передачу Тайваня и Пэнху, чтобы дать Франции основания для защиты. Прошу... талантливого военачальника (Чжан Чжитуна. - В. Г.) доложить правительству и тайно обсудить [эти планы] с французским послом в Пекине. Нынче Франция посылает военные суда для защиты [своих] коммерсантов". В другой телеграмме Гун предупреждал: "В связи с напряженной ситуацией на Тайване Франция послала суда для защиты коммерсантов. Нынче посылает на Тайвань людей для переговоров о коммерческих возможностях. Если военные силы высадятся на берег, прошу уведомить местные власти, чтобы не было удивления и сомнений" [Го Тинъи, 1954, с. 222]. По некоторым данным, в ходе переговоров Франция предложила Китаю "временно" передать ей Формозу и Пескадорские о-ва, "так как Китай все равно не в состоянии их защищать, а столкновение с японцами неизбежно" [Яутихара, 1934, с. 5]. По окончании войны Франция обещала вернуть острова Китаю.

Любопытно, что именно попытка французов захватить Тайвань в 1885 г. помогла Китаю осознать ценность острова. Теперь Пекин сам предлагал Тайвань Парижу.

4 мая из Пекина последовал очередной указ о проведении новых переговоров с Францией. Но именно в тот момент ситуация резко изменилась. Японцы отказались от Ляодуна, и планы привлечения западных держав для защиты Тайваня снова рухнули.

5 мая Аното отменил встречу с Гун Чжаоюанем. К 11 мая французские суда так и не прибыли на Тайвань. 12 мая французский военно-морской эмиссар провел переговоры с Тан Цзинсуном, но не посмел взять на себя инициативу. 9 и 11 мая французский посол Жерар прямо заявил китайским дипломатам в Пекине, что, поскольку Япония согласилась вернуть Ляодун, Франция больше "не считает удобным выступать и вмешиваться. В настоящий момент можно прекратить обсуждение этого дела (об уступке Тайваня. - В. Г.)". 16 мая на новый запрос Пекина о возможности возобновить переговоры о защите Тайваня Франция ответила, что перемена обстановки "затрудняет возобновление прежних переговоров" [Го Тинъи, 1954, с. 222].

Как утверждал в своей книге Яутихара Тадао, правительство в Пекине само "категорически" отклонило передачу французам Тайваня и Пэнху под давлением со стороны оборонявшего южный Тайвань генерала Лю Юнфу, ненавидевшего Францию после аннамского "инцидента" [Яутихара, 1934, с. 5]. Однако это утверждение кажется сомнительным как в плане возможностей для давления на Пекин у Лю Юнфу, так и в плане тактики Пекина, прямо заинтересованного в помощи Франции при сложившихся условиях.

На деле, когда три державы только приняли решение о совместном демарше, они опасались, что Япония отвергнет их "советы". Поэтому Франция начала переговоры о защите Тайваня и даже выслала военные суда. Но как только Япония уступила нажиму трех держав, переговоры о судьбе Тайваня были тут же прекращены. В вопросе об аннексиях Франция следовала в фарватере России. А так как Россия не стала поднимать вопрос о Тайване, Франция также свернула все действия в этом отношении [Го Тинъи, 1954, с. 224 - 225].

Чувствуя крах надежд на помощь Франции, Китай вновь обратился к Германии. Еще накануне войны император Вильгельм II проявлял большой интерес к возможному захвату Тайваня и Пэнху как первых колониальных баз Германии в регионе. Но

стр. 26
германский МИД счел эту идею непрактичной ввиду сложного международного положения Формозы, "плохих гаваней" и "неподходящей для колонизации дикости жителей" острова, ограничив свои притязания захватом Цзяочжоу [Яутихара, 1934, с. 6]. Кроме того, Германии также приходилось действовать с оглядкой на союзников. В итоге, когда Пекин обратился в германский МИД с просьбой помешать аннексии Тайваня, Германия, вслед за Францией, ответила отказом.

С российской стороны 15 мая глава МИД Лобанов заявил в Петербурге послу Китая в России и Германии Сюй Цзинчэну: "Россия не станет принимать в расчет Тайвань и не может вести новые дискуссии с Японией". Он же сообщил, что "Германия уже уведомила через консульство жителей Тайваня о невозможности их защиты, и не имеет иных планов". В ответ на переданную через Детринга4 просьбу Ли Хунчжана о содействии бывший германский посол в Китае фон Брандт предупредил, что попытка поднять на Тайване бунт местных жителей против японцев может быть признана нарушением мирного договора. А германский МИД прямо предостерег: "Если снова начнется война между Китаем и Японией, то Китай будет нарушителем договора, ответственность за это возрастет, и будут потеряны не только земли Тайваня..." [Го Тинъи, 1954, с. 223].

Что касается России, то она стремилась закрепить свое влияние в северо-восточном Китае, помешать захватам Японии на материковом Китае и блокаде морских проливов. В то же время Россия ничуть не возражала против японской экспансии на юг, которая могла поссорить японцев с Англией и надолго отвлечь силы и внимание Японии от севера Китая.

Предположение об уступке Формозы, как одном из мирных условий Японии, упомянуто уже в депеше от 18 ноября 1894 г. российского посланника в Пекине графа А. П. Кассини. Это известие было спокойно воспринято российским МИД [АВПРИ, Китайский стол, оп. 491, д. 112, л. 244]. В депеше от 22 декабря 1894г. русский посланник в Токио М. А. Хитрово утверждал, что Россия "отнюдь не возражает против японской оккупации Тайваня". В депеше от 14 февраля 1895 г. он повторил, что Россия "не возражает против позиции по оккупации Тайваня Японией" [Чэнь Бишэн, 1982, с. 183]. В посланном 24 февраля "частном, весьма секретном письме" и.о. министра иностранных дел Шишкину Хитрово писал: "Я сомневаюсь, чтобы Япония при заключении мира потребовала кроме Формозы какой-либо другой уступки на материке... Япония желает... заключить выгодный мир, значительной военной контрибуции и территориальной уступки в виде о. Формозы...". Возможный захват Формозы Хитрово считал событием, которое надолго оттянет силы Японии с севера на юг и вызовет недовольство Англии [Нарочницкий, 1956, с. 679 - 680]. О том, насколько сами японцы были уверены в безразличии России к Формозе, говорит тот факт, что еще в декабре 1894 г. министр иностранных дел Муцу лично намекал Хитрово о том, что Япония потребует за мир уступки Тайваня [АВПРИ, Японский стол, оп. 493, д. 2043, л. 50] [Нарочницкий, 1956, с. 665 - 666].

Накануне коллективного демарша, пытаясь привлечь к нему и Англию, Лобанов сообщил британскому послу в Петербурге, что Франция намерена захватить острова Пэнху. При этом он намекнул, что Россия не станет возражать, если в награду за участие в демарше Англия приберет к рукам некий остров на юге Китая, очевидно подразумевая под этим Тайвань [Го Хуаньцзя, 1983, с. 155].

В апреле 1895 г., сразу после отказа Японии от Ляодуна, Россия не раз давала понять, что не будет принимать в расчет Тайвань. 2 мая в докладной Николаю II министр иностранных дел Лобанов сообщал, что население Формозы готово перейти под власть трех союзных держав [Табохаси, 1956, с. 202 - 204]. Но остров оказался вне

4 Детринг служил начальником управления китайских таможен в Тяньцзине.

стр. 27
прямых интересов царского правительства. Позиция России по вопросу о Тайване четко обобщена в донесении Кассини от 18 (30) мая 1895 г., где он писал: "Наряду с вопросом об условиях возвращения Китаю Ляодунского полуострова и с вопросом о Корее, ныне возникает новый вопрос, - Формозский, который если и не касается нас, подобно двум другим непосредственно, тем не менее имеет значение ввиду влияния, которое может оказать на решение обоих первых вопросов" [Нарочницкий, 1956, с. 796].

Любопытно, что, отказавшись от открытого вмешательства в судьбу острова, Россия, видимо, все же предприняла некие шаги для косвенного противодействия японцам. На Тайване до сих пор бытуют предания о том, что уже после создания Тайваньской республики Россия прислала защитникам острова партию пулеметов вместе с командой обслуживающих воентехников. Потом русские покинули остров, но оставили пулеметы повстанцам, которые использовали их еще несколько лет [Цзянь Юнгуан, 2000, с. 31].

Факт тайной поставки на Тайвань пулеметов из России в целях испытания в реальных боевых условиях выглядит теоретически возможным5. О наличии "многозарядных ружей" у Республики Тайвань упоминает в своей книге Джеймс У. Дэвидсон [Davidson, 1903]. Правда, колониальные архивы японской полиции сообщают, что повстанцы имели лишь семи- и девятипатронные многозарядные ружья "лянь фа цян" (вероятно, 44-мм карабины типа Винчестер), и никак не подтверждают их российское происхождение.

Так или иначе, официальная позиция России была сугубо нейтральной. По сути, беспокоясь лишь о возможном осложнении ситуации после возврата Ляодуна, Россия и Германия только внешне поддерживали Париж, который требовал от японцев объявить Пэнху нейтральной зоной, не строить там военных укреплений, сохранять свободу мореплавания в Тайваньском проливе и, наконец, не передавать Пэнху и Тайвань третьим странам [Чэнь Бишэн, 1982, с. 5 - 6]. После того как Токио пообещал принять эти требования, Николай II выразил на этот счет удовлетворение в ноте российского посланника японскому МИД от 6 (18) октября 1895 г. [Тодер, 1978, с. 204]. Что касается захвата Тайваня французами, то они и сами не имели серьезных планов на сей счет, ясно понимая, что это не устроит Германию и прямо столкнет их не только с Японией, но и с Англией, которая к тому времени монополизировала почти всю торговлю с Тайванем и была единственной страной, имевшей свое консульство в Тайбэе [Го Хуаньцзя, 1983, с. 153, 160 - 161].

В какой-то момент тайваньцы надеялись даже на помощь Испании и Голландии [Го Тинъи, 1954, с. 222; Hung Chien-chao, 2000, p. 170]. А когда все надежды на европейцев рухнули, Чжан Чжитун и Тан Цзинсун решили привлечь Америку. Но американский "нейтралитет" не был рассчитан на противодействие японским планам захвата острова. Напротив, США надеялись вытеснить оттуда Англию.

После того как Япония потребовала за возврат Ляодуна увеличить контрибуцию на 100 млн. лян, в телеграмме от 22 мая Тан Цзинсун предложил Пекину помочь выплате контрибуции путем продажи Тайваня: "Запросить разные страны о приемлемой цене, и тогда можно назначить Тайвань в заклад другим государствам". Чжан Чжитун заявил, что США оценивают залоговую стоимость Тайваня в 1 млрд. лянов, а реально его можно заложить за несколько сот миллионов. Если Китай заложит или продаст Тайвань, то сможет сам выплатить все контрибуции [Го Тинъи, 1954, с. 225].

5 Возможно, речь идет о 45-мм станковом пулемете Максим, изобретенном в 80-х гг. XIX в. американцем Хайром Стивенсом Максимом. Первый образец этого пулемета был привезен в Россию и испытан на стрельбище в 1887 г. По некоторым данным, царь Александр III лично провел пробные стрельбы 8 марта 1887 г., всего за 8 лет до описываемых событий.

стр. 28
Но еще до прихода из Пекина ответа на депешу Тан Цзинсуна, 25 мая, на острове было объявлено о создании "государства народного правления Тайвань". Описывая царившую в те дни обстановку на острове, британский консул доносил: "Кажется очень удивительным, но если бы в то время британское правительство только захотело заполучить Тайвань и взять его под свою защиту, вполне возможно, мы бы без труда получили Формозу во власть Британии". Но английский посол в Пекине О'Коннор не предпринял никаких действий. Он резонно считал, что Тайваньская республика не была "настоящей", но ошибочно приписал ее появление проискам Франции. Даже через несколько дней, когда О'Коннор поверил, что тайваньцы хотят перейти в подданство Англии и не желают подчиняться Японии, его ответ был: "Что ни говори, а время уже просто упущено!" [Го Хуаньцзя, 1983, с. 163].

* * *

Таким образом, борьба Китая против уступки Тайваня прошла в два этапа: до и в ходе переговоров о мире, а также после заключения мира. Если на первом этапе центр дипломатической активности находился в Пекине и Симоносеки, то на втором этапе он сместился на остров. Хотя ряд экспертов отмечали пассивность китайской делегации в Симоносеки и одновременно ловкость чиновников в закулисной борьбе против передачи острова под японский контроль [Забровская, 1993, с. ПО], на деле линия и тактика переговоров Ли Хунчжана по вопросу о Тайване была вполне активной, гибкой и прагматичной, правда почти не подкрепленной внедипломатическими (например, военными) средствами. При всей изолированности в Симоносеки и противоречивости получаемых из Пекина директив китайская делегация сделала если не все, то почти все от нее зависящее для предотвращения аннексии Тайваня при условии недопущения новой вспышки уже проигранной войны. Но эти усилия были обречены на неудачу из-за ошибочной ставки на чисто дипломатические интриги и игру на противоречиях между державами. Результатом этой тактики стало то, что к концу войны Тайвань оказался разменной монетой в дипломатической борьбе, не имевшей ничего общего с интересами самого острова и всего Китая. Каждая из иностранных держав пыталась использовать Тайвань в своих интересах. Англия и США поощряли японскую агрессию на Тайване, мечтая натравить Японию на Россию и расширить свое проникновение в Китай. Россия, Германия и Франция использовали Тайвань, чтобы выторговать у Японии уступки на материке и также упрочить свои позиции в Китае.

Цинские власти пожертвовали островом ради окончания войны, сохранения границ на материке и защиты правящего режима. Борьба за остров не была принципиальна для Цинов, ограничена чисто дипломатическим средствами, не согласована и не подкреплена комплексными мерами, финансами и военными ресурсами. Например, всего два слабых судна южной флотилии были направлены к берегам Тайваня в июле 1894 г. [Тодер, 1978, с. 191]. А за всю последующую военную кампанию Цины не выслали ни одного корабля для защиты острова с моря.

Япония, поддавшись на давление трех держав, отвергла просьбы Китая, сделав все возможное, чтобы превратить Тайвань в ключевой форпост на Тихом океане и мощнейший ресурс усиления японской империи. Даже свой отказ от Ляодуна она удачно использовала для дипломатического торга с Китаем и Западом. Потеря Тайваня Китаем стала своего рода компенсацией, групповым реверансом в адрес Токио со стороны западных дипломатов, явно недооценивших стратегическую роль острова и агрессивный потенциал японской империи. Плодами их недальновидности стали последовавшее через 10 лет поражение России, ослабление влияния Англии и Франции на Дальнем Востоке, а также Пёрл-Харбор и японская агрессия в Китае и Восточной Азии в годы Второй мировой войны.

стр. 29
Захват Тайваня, первой колонии Японии, сделал ее единственной неевропейской колониальной державой в Азии, заметно ускорив рост имперских амбиций, милитаризма и колониальных притязаний Токио. Как писал японский автор того времени: "Ныне [когда] Тайвань попал в наши руки, великая Япония нашла удобный случай для расширения своей территории. Если правительство с самого начала сумеет наладить дело колонизации, эта земля станет базой для осуществления наших дальнейших грандиозных планов. На юге недалеко уже Филиппины. Острова Южных морей строятся в ряд, образуя естественный мост. Недалеко Аннам, Гонконг, Сингапур. Все это должно подпасть под власть Японской империи. Но все это дела будущего, Тайвань - его залог" [Яутихара, 1934, с. 7].

Для самих тайваньцев уступка острова стала поворотным пунктом в их судьбе. Колонизация привела к полувековой физической и духовной изоляции островитян от материкового Китая, сделала неизбежной японизацию и сложную этнокультурную диффузию тайваньского общества, за которой следовали трансформация этнического самосознания тайваньцев и зарождение движения за независимость острова.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

АВПРИ (Архив внешней политики Российской империи).

Го Тинъи. Очерки истории Тайваня Тайбэй, 1954.

Го Хуаньцзя. Английская дипломатия и уступка Тайваня (1894 - 1895). // Будущее Тайваня. Сборник материалов научной конференции. Пекин, Издательство "Дружба", 1983.

Забровская Л. В. Историографические проблемы японо-китайской войны 1894 - 1895 гг. Владивосток, 1993.

Ли Цзэфэнь. История китайско-японских отношений Тайбэй, 1970.

Нарочницкий А. Л. Колониальная политика капиталистических держав на Дальнем Востоке. 1860 - 1895. М, 1956.

Табохаси Киёси. Дипломатическая история японо-китайской войны (1894 - 1895 гг.). М., 1956.

Тодер Ф. А. Тайвань и его история (XIX в.). М., 1978.

Цзянь Юнгуан. Краб-отшельник из морских вод Тайбэй, 2000.

Чень Бишэн. Местная история Тайваня Пекин, 1982.

Яутихара Тадао. Формоза под властью японского империализма. М., 1934.

Davidson J. W. The Island of Formosa. Historical View from 1430 to 1900. N.Y. -L., 1903.

Hung Chien-chao. A History of Taiwan. Taipei, 2000.

Permanent link to this publication: