Годы Ансэй японского календаря приходятся на период с ноября 1854 по март 1860 г. по европейскому летоисчислению. Основными событиями этого периода явились "открытие Японии" в 1854 г., подписание договоров с иностранными державами в 1858 г. и начало регулярной торговли с европейскими странами в следующем году, результатом чего стало резкое ухудшение внутриполитической обстановки и обострение внутренней борьбы, вылившееся в Ансэй дайгоку (Большие аресты периода Ансэй). В результате эти годы становятся чрезвычайно важным этапом на пути к Мэйдзи исин, которому свойственны резкие перемены в политической борьбе, отход от тех методов, которые были приняты в период правления сегунов Токугава, и появление террора и других острых форм политического соперничества. Особенности борьбы внутри правящей элиты в условиях перехода к новому этапу являются темой данной статьи.

Токугава Есинобу (1837 - 1913) посчастливилось выйти живым из водоворота бурных событий Мэйдзи исин, но последующая его жизнь настолько бесцветна и однообразна, что не будь в ней аудиенции у императора Мэйдзи, о ней можно было бы сказать только одной фразой: увлечение охотой, фотографией и велосипедом.

Жизнь последнего, пятнадцатого сегуна династии Токугава в полной мере отразила противоречивый характер той эпохи, в которую он жил. Она как бы делится на две части - бурную молодость и спокойную, хочется сказать, старость, но разве повернется язык назвать старцем человека, которому едва перевалило за тридцать. Насколько богаты событиями были первые десятилетия его жизни, настолько последующие почти пятьдесят лет прошли без каких-либо заметных происшествий, достойных упоминания.

Первая и меньшая часть его жизни заслуживает самого пристального внимания историка. Этот человек смолоду успел побывать в самом пекле политической борьбы. Сначала он становится претендентом на пост сегуна, потом в результате острейшей борьбы проигрывает и почти теряет все шансы стать правителем, но смерть основного противника опять возвращает его в большую политику и позволяет ему в конце концов занять высший пост в государстве, но лишь на восемь месяцев. Тем не менее за этот короткий срок Есинобу успевает показать себя неординарной личностью, но после Мэйдзи исин он оказался опять проигравшим и был вынужден оставить активную политическую деятельность.

Есинобу родился в 1837 г. в семье хорошо известного в ту эпоху главы дома Мито Токугава Нариаки (1800 - 1860). Дом Мито - один из госанкэ (кланов младших сыновей основателя династии Токугава Иэясу) - считался особо приближенным к сегунскому дому. Нариаки был целиком поглощен придворными интригами и часто всту-

стр. 5

пал в конфликты с другими влиятельными семействами и отдельными членами сегунской семьи.

Волей случая его сыну Есинобу было уготовано стать претендентом на высший пост. Случилось это после того, как в семье Хитоцубаси, в доме одиннадцатого сегуна Иэнари не стало наследника. Несколько раз туда брали детей из других семейств, но они умирали. Во главе семьи полагалось иметь человека благородного происхождения, принадлежащего к домам госанке (младших сыновей восьмого сегуна Есимунэ) или госанкэ, поэтому выбор пал в конце концов на сына опального в то время Нариаки.

Дом Хитоцубаси был особым. Это был дом одного из сыновей сегуна Есимунэ, поэтому его глава мог претендовать на первоочередность при выборе сегуна в том случае, если у того не будет сыновей. Именно поэтому его представители всегда пользовались пристальным вниманием высших административных чиновников, судьба которых напрямую зависела от воли сегуна.

Система наследования сегуната Токугава основывалась на принципе первородства, поэтому преимущественное право имели старшие сыновья. Большинство сегунов были прямыми наследниками своих отцов. Правивший в это время двенадцатый сегун Иэеси (1793 - 1853) был старшим сыном предыдущего сегуна Иэнари (1773 - 1841) и получил свой пост по праву первородства. Однако были и исключения из этого правила. Так, сам Иэнари стал одиннадцатым сегуном, не будучи сыном десятого. Это было допустимо только в случае смерти прямых наследников. В ситуации, когда единственный сын десятого сегуна умер, правителем стал глава фамилии Хитоцубаси, т.е. Иэнари ¹ .

Дом Хитоцубаси и до Иэнари имел особый статус, будучи созданным для третьего из сыновей восьмым сегуном Есимунэ (1684 - 1751), известным своими реформами годов Кехо, направленными на стабилизацию финансового положения бакуфу (правительства сегуната). Первый из сыновей Есимунэ стал сегуном Иэсигэ, второй - главой дома Таясу, а третий - основателем дома Хитоцубаси. Через тридцать лет после смерти Есимунэ в результате сложной интриги Иэнари занял высший пост и повысил статус своего родного дома в общей иерархии, поставив фамилию Хитоцубаси выше Таясу.

После возвышения фамилии Хитоцубаси дом Таясу несколько отдаляется от сегунского дома, но не теряет совсем права претендовать на высший пост, равно как и упоминавшиеся госанкэ - дома Овари, Кии и Мито, которые еще в XVII в. были основаны девятым, десятым и одиннадцатым сыновьями Токугава Иэясу. Именно между ними разгорелась основная борьба в начале XVIII в. перед восшествием на престол Есимунэ, после смерти малолетнего сегуна Иэцугу (1709 - 1716). Борьбу выигрывает дом Кии, оттеснив дом Овари, основателем которого являлся девятый сын Иэясу, и поэтому имевший несколько большие права на этот пост по сравнению с Кии и другим госанкэ - домом Мито. Восьмым сегуном становится Есимунэ из дома Кии. Однако после создания домов сыновей Есимунэ Кии потерял главенствующее положение в иерархии наследования и на много лет прекращает участие в борьбе за пост сегуна.

Есимунэ, основав отдельные дома Таясу и Хитоцубаси для своих сыновей и дав им преимущественные права наследования, не ликвидировал прав Овари, Кии и Мито, хотя существенно отдалил их от прямого участия в решении проблем наследования. Поэтому, когда его сын стал наследником дома Хитоцубаси, Нариаки, глава дома Мито, приблизился к заветной цели: стать отцом сегуна и приобрести фактический контроль над всей страной.

стр. 6

На пути осуществления замыслов Нариаки встал все тот же дом Кии, опиравшийся на прямые кровные связи не только с Токугава Иэясу и Токугава Есимунэ, но и с одиннадцатым сегуном Иэнари ² .

Сегун Иэнари известен в истории Японии продолжительностью своего правления и большим количеством детей, тогда как многие сегуны испытывали трудности с рождением наследника, Иэнари имел более 50 сыновей и дочерей, из которых около 20 достигли совершеннолетия. Поэтому ему пришлось решать проблему устройства своих детей. Сегунская казна не была столь богата, чтобы основывать новые дома, и было решено отдавать детей в известные фамилии в качестве наследников. Двое из сыновей Иэнари - Нариюки (1801 - 1846) и Нарикацу (1820 - 1849) - становятся соответственно одиннадцатым и двенадцатым главами дома Кии.

У Нариюки родился сын Еситоми (1846 - 1866), бывший прямым потомком (внуком) сегуна Иэнари и одновременно племянником сегуна Иэеси. В 1849 г., после смерти Нарикацу, Еситоми стал тринадцатым главой дома Кии и, соответственно, возможным наследником сегуна в случае отсутствия у того сыновей. Двумя годами раньше в 1847 г., когда Есинобу перешел в дом Хитоцубаси, для высших руководителей бакуфу было уже практически ясно, что у тогдашнего единственного наследника сегуна Иэеси по имени Иэсаки, которому к тому времени исполнилось 23 года, были серьезные проблемы со здоровьем, и он не проявлял интереса к браку. В 1853 г. он стал сегуном Иэсада (1824 - 1858), но уже ни у кого не оставалось сомнений в том, что рано или поздно придется выбирать наследника из других домов.

В 1847 г. Нариаки находился под домашним арестом, и это исключало его прямое участие в определении наследника дома Хитоцубаси. Основную роль сыграл глава совета родзю (старшие министры бакуфу эпохи Токугава) Абэ Масахиро. Очевидно также, что сегун Иэеси и сам уделял Есинобу значительное внимание ³ .

В декабре 1852 г. Есинобу даже участвовал в охоте на журавлей, которая обычно устраивалась для сегуна и его наследника. Это говорило о серьезных намерениях самого Иэеси. Кроме того, в переписке Нариаки с сыном сохранились записи того периода, содержащие обсуждение вопроса о наследовании. Тем не менее перед смертью Иэеси дал лишь указание предоставить Нариаки пост советника бакуфу. Решение же вопроса о наследнике было отложено.

За это время дом Кии заручился поддержкой части фудай дайме (самураев высшего ранга, входивших в вассальную группу Токугава Иэясу) из палаты тамаринома (одна из палат сегунского дворца, в которых находились присутственные места дайме) и женской половины сегунского семейства. Ии Наосукэ, вошедший в политику бакуфу с 1850 г., длительное время не афишировал свою связь с домом Кии, но современные исследования показывают, что еще в период, когда был жив сегун Иэеси, он вел переписку с партией Кии, в которой затрагивались проблемы наследования.

Если партия Кии, сплотившаяся вокруг Еситоми, была более или менее однородной, то в коалицию Есинобу вошли очень разные по своим взглядам люди: Токугава Нариаки, который в прошлом не скрывал своего негативного отношения к торговле с иностранцами, Яманоути Едо, дайме княжества Тоса и князь Симадзу Нариакира из Сацума, которые считали, что развитие заморской торговли благотворно скажется на будущем Японии. Лидером партии стал Абэ Масахиро, возглавлявший в то время сегунскую администрацию.

Именно в этой борьбе за пост сегуна начали формироваться соперничающие коалиции, которым через несколько лет предстояло столкнуться во время Мэйдзи исин. Парадокс заключался в том, что накануне Мэйдзи исин Есинобу довелось стать главой сегуната и бороться с коалицией, включавшей большинство его бывших сторонников времен Ансэй. Пока же они сплотились в надежде видеть Есинобу на посту сегуна.

стр. 7

После смерти Иэеси, не имевшего наследников, борьба за пост сегуна оживилась. Шансы претендентов - Еситоми и Есинобу - выглядели примерно равными. Оба были представителями дома Токугава и имели весомые основания претендовать на то, чтобы стать наследниками.

Первоначально борьба развивалась по стандартному сценарию. Партия Хитоцубаси сделала ставку на то, чтобы сделать Есинобу официальным преемником сегуна и добиться передачи ему власти. Такая тактика предполагала, что борьба будет развертываться в момент передачи власти, поэтому стороны накапливали силы в ожидании этого момента. В партии Хитоцубаси ключевую роль играл Абэ Масахиро. Он приложил много усилий, чтобы Есинобу стал наследником дома Хитоцубаси и затем постоянно наблюдал за действиями Есинобу. Абэ стремился добиться от Иэсада согласия на провозглашение Есинобу своим преемником. Его задача осложнялась тем, что против Есинобу выступала мать сегуна Хондзюин, пользовавшаяся поддержкой партии Кии и питавшая сильную личную неприязнь к Токугава Нариаки ⁴ . Абэ Масахиро нашел поддержку у Симадзу Нариакира.

После смерти жены в 1850 г. Иэсада не имел сэйсицу (официальной жены). Сэйсицу обладала огромным влиянием в бакуфу, поэтому многие дома прилагали огромные усилия, чтобы сделать своих представительниц женой сегуна. Симадзу Нариакира удалось добиться этого при содействии Абэ Масахиро. Его родственница Ацухимэ была отдана в качестве приемной дочери в дом одного из самых влиятельных киотоских аристократов по фамилии Коноэ, и в декабре 1856 г. она стала сэйсицу, что должно было значительно усилить позиции партии Хитоцубаси. Однако дальнейшее развитие событий резко изменило ситуацию не в пользу Есинобу.

17 июня 1857 г. умер Абэ Масахиро в возрасте 39 лет. Это нанесло сильнейший удар по позициям сторонников Есинобу. Ушел из жизни один из самых заметных персонажей тогдашней политической сцены. Занявший его место Хотта Масаеси не обладал достаточным авторитетом, а потому не смог противостоять дому Кии.

Сразу же после смерти Абэ Масахиро стало ясно, что позиции партии Хитоцубаси начинают ослабевать. Не прошло и месяца, как Токугава Нариаки был освобожден от должности советника бакуфу. В сентябре в руководство бакуфу вернулся Мацудайра Тадаката, ранее конфликтовавший с Абэ Масахиро. Борьба за контроль над бакуфу быстро переходит в спор о том, кто должен быть следующим сегуном. Поводом для этого становятся переговоры с Америкой. Наступательная позиция американского посланника Таунсенда Харриса, потребовавшего ускорения торговых переговоров и разрешения ему встретиться с сегуном, подтолкнула стороны к более решительным действиям.

В ноябре 1857 г. Харрису было дозволено нанести визит в Эдо. Вспоминая аудиенцию у сегуна Иэсада, Харрис писал: "Я остановился и сделал поклон. После короткой паузы голова Тайкуна (сегуна. - С. Т. ) начала дергаться назад и в сторону его левого плеча, одновременно он начал двигать правой ногой. Это повторилось три или четыре раза. После этого он начал говорить внятно приятным и твердым голосом" ⁵ .

Во время аудиенции Харрис представил письмо сегуну от президента Франклина Пирса с предложением подписать торговый договор. В середине ноября копии документов, привезенных Харрисом, были разосланы влиятельным дайме с просьбой сообщить свое мнение по затрагивавшимся там вопросам. В большинстве ответов указывалось на необходимость усиления центральной власти. Естественно, в центре внимания оказался вопрос о наследнике сегуна Иэсада, больного, не имеющего детей, слабого правителя.

Возглавивший партию Хитоцубаси Мацудайра Есинага решил отказаться от прежней тактики, ориентированной на момент передачи власти, и начать кампанию по выдвижению Есинобу. Бакуфу сделал упор на необходимости объединения всех

стр. 8

сил страны под сильным руководством в условиях резко осложнившейся ситуации. В своем ответе по поводу заявлений Харриса, направленном 26 ноября 1857 г. на имя Хотта Масаеси, Есинага писал, что продолжение политики изоляции невозможно, что необходимо развивать внешнюю торговлю, строить боевые корабли и провести некоторые внутренние изменения, а прежде всего назначить мудрого наследника и расширить круг лиц, имеющих доступ к управлению страной ⁶ .

Последнее означало вовлечение в большую политику в первую очередь тодзама дайме (самураи высшего ранга, не входившие в вассальную группу Токугава Иэясу), таких как Симадзу Нариакира или Яманоути Едо, которые по правилам сегуната не могли занимать официальных должностей в бакуфу. В письме своему советнику Хасимото Санай от 28 ноября 1857 г. Есинага пишет о своих предложениях. Они заключались в том, чтобы прежде всего решить вопрос о наследовании. Сам Есинага совместно с Токугава Нариаки и Симадзу Нариаки будет определять курс внутренней политики, а Набэсима Наримаса - внешней. Токугава Есикацу предполагалось поручить контроль за ситуацией в Киото, определив ему в помощники Хиконэ (то есть Есинага был согласен на вхождение на вторых ролях Ии Наосукэ в новую систему управления) ⁷ .

Под мудрым наследником понимался, без сомнения, Есинобу. Мацудайра Есинага не называет его имени, но уже в ответах других дайме это имя начинает звучать совершенно открыто. Так, Симадзу Нариакира в письме по поводу требований Харриса написал: "Для ведения торговли с иностранными государствами, наверное, нет проблем... но при этом очень важно единение всех, поэтому в качестве преемника сегуна достойным кандидатом является Есинобу из Хитоцубаси, достигший зрелости, обладающий талантом в сочетании с популярностью" ⁸ .

Мнение большинства дайме относительно разрешения торговли с иностранными государствами было сходным с мнением Симадзу Нариакира, поэтому Хотта Масаеси начал подготовку торгового договора с Америкой. Но с утверждением почти готового договора возникли большие сложности. Император Комэй был одним из самых последовательных сторонников Есинобу, поэтому императорский двор из Киото категорически отказался дать свое согласие на заключение договора. Жесткая позиция императорского двора была вызвана только отчасти распространенными при дворе настроениями настороженности по поводу контактов с иностранными державами. Его действия были вызваны, прежде всего, усилиями партии Хитоцубаси, которая активно добивались от императорского двора поддержки своего протеже.

Контролировавшая к этому времени политику бакуфу партия Кии оказалась в сложной ситуации: с одной стороны, давление иностранных держав, а с другой, жесткая позиция императорского двора. Партия Кии сделала ставку на выдвижение тайро (пост в иерархии высших должностных лиц сегуната с полномочиями близкими родзю) Ии Наосукэ, который хорошо знал ситуацию в Киото и должен был найти выход из создавшегося положения.

Партия Хитоцубаси попыталась провести на пост тайро Мацудайра Есинага, заручившись поддержкой Хотта Масаеси. Но последнему пришлось действовать практически в одиночку, более того, он встретил резкое противодействие самого сегуна и был вынужден отступить. 23 апреля 1858 г. Ии Наосукэ, минуя обычную процедуру согласования, становится тайро и уже на следующий день отдает распоряжение Хотта Масаеси начать переговоры с Харрисом о том, чтобы отложить на три месяца подписание торгового договора, рассчитывая за этот срок добиться согласия императорского двора. 1 мая к сегуну были вызваны члены совета родзю вместе с тайро Ии Наосукэ, и сегун объявил о том, что Еситоми из Кии становится его наследником ⁹ .

Не посвященный в перипетии внутренней борьбы в бакуфу, Харрис продолжал тактику давления на сегунское правительство. В июне он без уведомления покинул на американ-

стр. 9

ском корабле порт Симода и 17 июня появился у Синагава, чтобы сообщить о новом поражении Китая и подписании Нанкинского договора. Это сообщение он сопроводил комментарием, что Англия и Франция, у которых освободились руки, собирают большой флот для силового давления на Японию, и Японии, дабы предупредить такое развитие событий, безопаснее как можно скорее подписать договор с Америкой. Конечно, все это только нагнетало напряженность и давало дополнительные аргументы тем, кто ссылался на внешнюю опасность для усиления своих позиций.

Получив сообщение о предупреждениях со стороны Харриса, Ии Наосукэ дал указание ускорить подписание договора с Америкой. Этот договор был подписан 19 июня на борту американского корабля. Подписание договора Ии Наосукэ использовал для укрепления своих позиций в бакуфу. Уже через четыре дня, 23 июня 1858 г., Хотта Масаеси был освобожден от поста председателя совета родзю и отправлен в отставку. В тот же день он имел встречу в замке с Есинобу и сообщил ему, что на ближайшее время намечено официальное объявление о признании наследником Еситоми. Это побудило Токугава Нариаки на ответные действия.

На следующий день, 24 июня, Нариаки вместе со своим старшим сыном Есиацу в сопровождении дайме княжества Овари, Токугава Есикацу, явился в сегунский замок и на встрече с Ии Наосукэ потребовал его отставки вследствие действий, противных императорской воле. Ии Наосукэ отреагировал спокойно, объяснив спешное подписание договора острой необходимостью, диктовавшейся стремлением избежать судьбы Китая. Нариаки и его спутники были вынуждены покинуть замок ни с чем.

Токугава Нариаки явился в сегунский замок в день, который отводился для домов госанке, что само по себе по нормам того времени было серьезным проступком, поэтому для современников не было удивительным, что за этим последует наказание. Вопрос заключался только в определении его тяжести и времени официального объявления о нем.

На следующий день, 25 июня, Еситоми был объявлен наследником сегуна и по этому случаю состоялась официальная церемония. Объявлять о наказании на такой церемонии не было принято. Объявление должно было состояться в ближайшие дни. Однако именно в это время состояние здоровья сегуна Иэсада начало резко ухудшаться. Если 25 июня во время объявления Еситоми наследником он выглядел как обычно, то в начале июля он почувствовал недомогание, а уже 3 июля его состояние стало крайне тяжелым.

Изменение в состоянии здоровья сегуна было слишком резким, породив различные слухи о его отравлении. Обвинения были выдвинуты против Токугава Нариаки ¹⁰ . Ии Наосукэ старательно искал подтверждений этой версии, но не смог добыть их. Вопрос об отравлении так и остался открытым. Не было и врачебного заключения о том, что причиной смерти явилось отравление. В документах везде упоминается только одна причина - болезнь.

Анализируя эту ситуацию, сейчас, по прошествии полутора веков, можно делать только предположения по этому поводу. Очевидно, что быстрое устранение сегуна было значительно выгоднее Ии Наосукэ и дому Кии, нежели партии Хитоцубаси. Вступление в должность Еситоми сразу делало невозможным продолжение борьбы за пост сегуна. Если бы у власти оставался Иэсада, сохранялась бы возможность изменения решения в пользу Есинобу, особенно учитывая, что Иэсада был легко подвержен влиянию со стороны окружавших его женщин и высших административных чиновников.

В качестве наказания за нарушение правил посещения сегунского замка для Токугава Нариаки был определен домашний арест, в то время как Токугава Есинага и Токугава Есикацу должны были оставить посты глав своих домов и передать их наследникам, а Есинобу и Токугава Есиацу был запрещен доступ в сегунский замок. Наказания были достаточно тяжелыми, но не исключали возможности возвращения в будущем к политической деятельности.

стр. 10

6 июля Иэсада умер, а 5 июля, то есть за день до его смерти было объявлено о наказании активных сторонников партии Хитоцубаси. У многих эта близость дат вызвала сомнения в том, что Ии Наосукэ получил санкцию сегуна на эти действия. Поэтому наказания не могли полностью нейтрализовать противников Ии Наосукэ. Последнего такая ситуация ни в коей мере не устраивала. Для более суровых наказаний требовались обвинения в заговоре против сегуна. Сначала Ии Наосукэ попытался использовать версию об отравлении сегуна ¹¹ , но после того, как не удалось получить более или менее убедительных доказательств вины партии Хитоцубаси, свой главный удар он нанес в Киото, где достаточно четко просматривались связи между партией Хитоцубаси и императорским двором, позволявшие построить версию о заговоре.

Поводом для активизации действий бакуфу в Киото послужило августовское 1858 г. послание императорского двора дому Мито, известное под названием бого-но миттеку (распоряжение от года лошади). В этом послании жестко критиковались действия бакуфу, в том числе несанкционированное подписание торгового договора, и содержался призыв к кобугаттай (объединению императорской аристократии и самурайства).

В Киото была направлена группа представителей Ии Наосукэ во главе с Нагано Сюдзэн, начавшая расследование, сопровождавшееся широкой волной арестов. Среди первых ее жертв были Угаи Китидзаэмон и Угаи Кокити, которые доставили императорское послание в Мито. Начались Ансэй дайгоку (Большие аресты периода Ансэй), в ходе которых были арестованы и подвергнуты допросу более ста человек. В результате шесть человек были приговорены к смертной казни, несколько человек умерли под пытками в тюрьме, остальные подверглись ссылке на дальние острова или иным наказаниям. Ужесточение полученных прежде наказаний ждало и руководителей партии Хитоцубаси. Токугава Нариаки был приговорен к пожизненному домашнему аресту в Мито, Токугава Есинобу должен был оставить пост главы дома Хитоцубаси и также подлежал домашнему аресту.

Наказание Есинобу оказалось значительно более серьезным, чем прежнее. Было объявлено, что оно принято "волей сегуна". Есинобу пришлось выполнять все требования, которые предписывались правилами пребывания под домашним арестом: он находился в комнате с постоянно закрытыми окнами, в которых были оставлены лишь маленькие щелки, через которые проникала узкая полоска света; он одевался в простую одежду, не принимал ванну, не стригся и не читал книг ¹² .

Так проходил день за днем. А в это время противники настойчиво искали доказательства участия Есинобу в заговоре. И они безусловно нашли бы их, не оставив ему шансов для участия в политической деятельности. Лишь заговор и убийство Ии Наосукэ в марте 1860 г. резко изменили жизнь Есинобу и опять вернули его в политику.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Толстогузов С. А. Сегунат Токугава в первой половине 19-го века и реформы годов Тэмпо. М., 1999. С. 62.

² Там же. С. 60.

³ Мацуура Рэй. Токугава Есинобу. Токио, 1975. С. 16.

⁴ Мацуока Хидэо. Ансэй-но дайгоку (Большие аресты периода Ансэй). 2001. С. 65. ⁵ Townsend Harris. The Complete Journal of Townsend Harris. N.Y. P. 475.

⁶ Кавабата Тахэй. Мацудайра Сюнгаку. Токио, 1969. С. 68 - 69.

⁷ Мацуура Рэй. Указ. соч. С. 39.

⁸ Мидзуно Тайдзи. Токугава Есинобу. Токио, 1997. С. 148.

⁹ Нэнпе Нихон рэкиси (Хронологические таблицы по истории Японии). Токио, 1988. Т. 5. С. 190.

¹⁰ Токугава сегункэ соран (Общий обзор дома Токугава). Токио, 1988. С. 188.

¹¹ Есида Цунэкити. Ии Наосукэ. Токио, 1963. С. 314.

¹² Мацуура Рэй. Указ. соч. С. 55 - 56.

Permanent link to this publication: