Специфика политических процессов в современной Индонезии во многом обусловлена многовековым историческим и культурным прошлым. Главной его составляющей является политическая культура Индонезии и субкультуры населяющих ее народов, в основном яванцев - доминирующего в количественном плане этноса. Основные исторические этапы становления и развития политической системы Индонезии представляют особый интерес в свете традиционных взглядов индонезийцев на власть.

За долгую историю у яванцев сложились особая система ценностей, своеобразное представление о власти и правителе. Колыбель яванской цивилизации - плодородная пахотная земля на центральной Яве вокруг современных городов Джокьякарта и Суракарта (Соло). Экономическую базу традиционной яванской культуры составляет поливное рисоводство, социальную - хозяйственно самостоятельная и самодостаточная община. Поливное рисоводство требовало скоординированных усилий всей деревенской общины, четкого распределения ролей в общине. Из этого вытекают основные особенности, присущие яванскому обществу: принцип консенсуса и культ бюрократии как организатора общинной деятельности.

Идея власти в яванской культуре расходится с западными представлениями. Для яванцев власть существует независимо от своего носителя и представляет собой неосязаемую божественную (космическую) энергию секти (санскр. шакти), пронизывающую Вселенную и находящую свое воплощение в каждом проявлении природы. Власть гомогенна в том смысле, что вся она исходит из единого источника, и власть, которой наделены индивид или группа людей, качественно ничем не отличается от принадлежащей другим лицам. Количество власти во Вселенной постоянно, изменяется лишь ее распределение. Соответственно концентрация власти в одном месте или в одном лице сопряжена с ее уменьшением в другом. Вопрос о легитимности власти для яванцев неправомерен, во всяком случае, в его западном понимании. Коль скоро власть происходит из одного источника, она находится "по ту сторону добра и зла": "Власть не может быть легитимной или нелегитимной. Она просто существует" [Culture and Politics in Indonesia, 1972 p. 7 - 8].

Еще одним интересным и сохранившимся до сего дня представлением древних яванцев является определенное соотношение судьбы и секти. Упадок и возрождение предрешены судьбой. Первый обусловлен рассеянием секти, второе - его новой концентрацией. Секти поддерживает единство мироздания, придавая ему жизнеспособность и предохраняя от распада. Концентрация секти, характерная для той или иной личности, зависит от того, какое место в генеалогической системе занимает обладатель этой энергии, т.е. от его близости к истоку генеалогии.

Эти представления отразились на правлении современных лидеров Индонезии, особенно второго президента Индонезии Сухарто. Много публикаций на эту тему вышло в январе 2008 г., после кончины Сухарто. Тот верил, что свое право на власть

стр. 86
он получил через свою жену, представительницу древнейшего яванского рода - Сити Хартини, более известную как Ибу Тьен [Los Angeles Times, 17.01.2008]. Многие полагают, что Сухарто была необходима жена для формальной связи с древнеяванскими правителями, и ее смерть в апреле 1996 г. обусловила начало краха его режима в силу того, что он потерял свое право на власть. Он пытался продлить связь с источником власти и для этого ввел дочь в свой последний кабинет, но это не помогло. Через два года после смерти жены Сухарто пришлось уйти в отставку.

Кроме влияния генеалогии существуют предметы, некогда принадлежавшие предкам - основателям деревни, поселения, государства - и называющиеся у яванцев пусака, которые наделены большей секти, чем такие же предметы, принадлежавшие их потомкам. Концентрация секти в предмете зависит и от качества связи данного предмета или лица с истоками генеалогии. Наиболее сильна эта связь у правителя, слабее - у представителей знатных родов, находящихся в определенных отношениях с семьей правителя, еще слабее она у простолюдинов.

По яванским представлениям, существуют различные способы "оттягивания" секти отовсюду и сосредоточения ее в одном месте. К этому относятся прежде всего аскетическое подвижничество (тапа), йогическая медитация (самади) и посещение мест, наделенных секти (пепунден, крамат). Такими, по яванским представлениям, являются определенные горы, пещеры, священные могилы, леса, побережья. Другой способ - это собирание предметов, которым присуща секти (пусака), или контакты с обладающими ею людьми (палавиджа), с теми, кто отмечен печатью необычности, часто какими-либо физическими особенностями (альбиносы, карлики, хромые, горбуны), или с теми, кто занят сакрализованными видами деятельности (кузнецы, кукловоды ваянга1).

Все шесть индонезийских президентов, будучи мусульманами, одновременно отдавали дань уважения миру духов, посещали места, связанные с мистической властью, консультировались с наставниками, собирали артефакты [International Herald Tribune, 25.02.2008].

Президент Сухарто был самым ярым последователем мистицизма. Он изучал эту науку еще мальчиком, совершал ритуальные обряды во время своего президентства и после. Он часто посещал священные места, принимал ритуальные ванны в океане и реках в тех местах, где по мистическим верованиям содержалась специальная магическая власть. Он также собрал огромное количество священных артефактов для того, чтобы получать магическую энергию. Среди них, по информации местной прессы, - красный камень с сильной энергией, называющийся мирах делима, который, по мнению медиумов, может защищать его владельца от меча и пуль, а также охранять от болезней.

В яванской концепции власть близко связана с понятиями "концентрация" и "исключительность". Рассеяние секти свидетельствует о моральной нечистоплотности правителя. Чтобы доказать свое право на руководство, яванские лидеры стремились к централизации власти, объединению под своим руководством как можно больших территорий и сегментов общества, формированию единой идеи государства. Поиск гармонии является ключевым принципом яванской общественной и политической жизни. Яванцы поглощают новые идеи, выбирают подходящие к их образу жизни, адаптируют эти идеи к существующей культуре, и таким образом омолаживают ее и создают новую синкретичную. Яванцы более терпимы к другим культурам, религиям и принимают новые идеи, если они не противоречат их главным представлениям.

Важный аспект яванского понимания крушения власти правителя - памрих2. У правителя был памрих, если он отказался от выполнения своих государственных обязанностей или поколебался из-за симпатии или сочувствия к друзьям или членам семьи. Памрих также ощущался, если правитель совершал определенные действия для себя или в пользу партнеров или членов семьи, другими словами, участвовал в коррупции. Памрих был признаком

1 Ваянг - традиционный театр теней.

2 Pamrih - скрытая личная власть, по другим источникам - корысть.

стр. 87
того, что власть правителя ослабла и его смещение неизбежно. Многие считают, что именно памрих стал причиной краха режима Сухарю, т.к. вся его семья, многие родственники и приближенные были задействованы в крупнейших экономических структурах Индонезии. Управление компаниями, накопление семейного, а не государственного богатства, коррупция - все это привело к тому, что режим Сухарто пал.

А. Ю. Другов указывал, что "...в подходе к происхождению и природе власти весьма тесно переплетаются формационные и цивилизационные факторы, воздействующие на политическую культуру. В любой формации и цивилизации человеку свойственно искать ответ на вопрос об источнике власти. Выбор ответов невелик - признание, что правителя его прерогативами вольно или невольно, активно или пассивно наделяет общество, либо, если индивид еще не осознал себя субъектом общественно-исторического процесса, видение власти как небесного дара, а ее носителя как божьего избранника" [Другов, 1997, с. 18].

Исторический опыт индонезийцев оказал влияние на формирование современного индонезийского отношения к демократии.

Современная Индонезия в течение более 300 лет до середины XX в. была голландской колонией. Недавно в сингапурской газете была опубликована статья о четырех пожилых индонезийцах, участниках борьбы за независимость и процесса становления нового государства [The Straits Times, 20.11.07]. По их мнению, голландский колониализм стремился к консервации и упрочнению в колонии традиционалистских основ власти, традиционной политической культуры. При этом местное население минимально участвовало в управлении территорией, а экономическая политика Нидерландов вела к усилению и закреплению общинных отношений, препятствуя индивидуализации индонезийцев. Тем самым голландцы не подготовили Индонезию к независимости, поэтому впоследствии возникло столько проблем в политическом развитии страны.

Независимость Индонезии была провозглашена в 1945 г. С этого момента начинается развитие современной политической системы страны. По первой конституции 1945 г. огромными полномочиями наделялся президент, становившийся также верховным главнокомандующим и главой исполнительной власти, единственной инстанцией, которой были подотчетны министры. Первым президентом Республики Индонезии стал тогда единогласно избранный Сукарно, вице-президентом - М. Хатта.

В 1950 г. была предпринята попытка перейти к парламентской демократии. По новой конституции 1950 г. Индонезия стала унитарной парламентской республикой. Сукарно был против перехода к парламентаризму, это было сделано в обход него. Он как раз был сторонником сильной авторитарной власти.

Большинство индонезийцев никогда не жило в условиях демократии, ни в период колониального правления Нидерландской Индии - ни, тем более, при японском оккупационном режиме в 1942 - 1945 гг. К тому же далеко не все силы, претендовавшие на власть в стране, разделяли демократические принципы. Армейская верхушка в независимой Индонезии, которая становилась все более сплоченной и влиятельной автономной силой, относилась к государственным и политическим деятелям с презрением. Сам Сукарно был обеспокоен ограничением своих полномочий в соответствии с новой конституцией и ставил под сомнение пригодность для Индонезии западных форм демократии, введенных под влиянием прозападного либерального крыла национального движения.

Отсутствие опыта парламентской демократии, большое число политических партий, разрастание бюрократии и связанная с этим коррупция, частая смена кабинетов привели к нарастающему разочарованию населения в парламентской системе. Эти пять лет существования парламентской республики показали, что Индонезия, а точнее ее политическая элита, была не готова к парламентской демократии.

Одной из причин неудачи этого первого опыта демократии некоторые специалисты называют особенности яванской личности [Jakarta Post, 29.01.2008]. Широко исполь-

стр. 88
зуемый термин для обозначения сути яванской культуры - "non-confrontational culture" (неконфликтная культура). Главная особенность ее в том, что она не предполагает открытого высказывания мнений, критики окружающих и споров. Этот культурный барьер особенно мешает политическому развитию, так как среди избирателей не принято обсуждать действия правительства и открыто его критиковать.

Даже левые силы были недовольны введением парламентской демократии. Набиравшая силу Компартия Индонезии считала ее атрибутом буржуазной политической жизни и не относилась к ней как к абсолютной ценности.

Особые сложности это привносило в работу парламента. Парламентаризм в Индонезии выступал не только как единственная трибуна для политической дискуссии, но и как катализатор межпартийной, не всегда добросовестной, борьбы за места в правительстве. А это прямо противоречило представлениям о гармонии, сдержанности, недопустимости потери лица и стремления выставлять оппонента в невыгодном, стыдном положении. Все вышеуказанные причины привели к тому, что в демократии разочаровались не только рядовые граждане, но и политические лидеры. Провокация 30 сентября 1965 г.3 была направлена как раз на то, чтобы представить левых как нарушителей национальной гармонии, которой в реальности не было. Массовые репрессии, в том числе осуществляемые мусульманскими фанатиками, создали у нации чувство коллективной вины.

В 1966 - 1967 гг. в Индонезии утвердился режим "нового порядка" во главе с генералом Сухарто, ставший одним из самых долговечных авторитарных режимов в мире.

Феномен долговечности "нового порядка" требует объяснения [Другов, Тюрин, с. 273]. Оно, очевидно, не может обойтись без учета политической культуры индонезийцев. Лозунг нового порядка "стабильность во имя развития" означал жесткое ограничение политической деятельности. По мнению американского ученого Сэмюэля Хантингтона, экономическое развитие и политическая стабильность - это две независимые друг от друга цели, и продвижение в направлении одной из них не имеет необходимой связи с продвижением к другой [Хантингтон, с. 152]. В одних случаях программы экономического развития могут способствовать политической стабилизации, в других - существенно подрывать стабильность. Равно как и некоторые формы политической стабильности могут содействовать экономическому росту, другие же могут ему препятствовать.

Достижения "нового порядка" в экономической сфере были существенными. Вместе с тем экономический рост сопровождался значительными деформациями в социальной сфере. Неуклонно возрастало неравенство в распределении национального богатства. Соответственно нарастала социальная напряженность, сочетавшаяся с националистическим протестом против засилья иностранных монополий в экономике и разрушения традиционных культурных ценностей под воздействием западного влияния.

Хантингтон утверждает, что быстрая социально-экономическая модернизация порождает политическую нестабильность и упадок в сфере политики. Под политической модернизацией он понимает прежде всего массовую мобилизацию, расширение политического сознания и активности, которые в итоге порождают нестабильность. По мнению Хантингтона, обеспечение стабильности в условиях модернизирующегося авторитаризма требует ограничения роли политического участия масс.

Развивая количественно и качественно экономический потенциал страны, содействуя развитию частного предпринимательства, руководители "нового порядка" способствовали возникновению весьма значительного по своей численности и роли самодеятельного населения, успех и благополучие которого в отличие от военных и чиновничества не зависели напрямую от власти. Этот слой не был оппозиционным в полном смысле этого слова, поскольку в условиях глубокого социального неравенства

3 Путч группы армейских офицеров.

стр. 89
зависел от защиты со стороны сильной власти. Но объективно так называемый средний класс нуждался для своего развития в демократизации политической жизни, создании нового правопорядка, соблюдении основных прав человека, борьбе с коррупцией. В этом заключалось основное противоречие "нового порядка". Некоторые деятели режима понимали необходимость модернизации отношений между властью и обществом, но даже самые робкие шаги в этом направлении наталкивались на противодействие всесильных спецслужб, большинства генералитета и разросшейся бюрократии.

Финансовой кризис, поразивший Юго-Восточную Азию в 1997 г., нанес ощутимый удар по индонезийской экономике. Индонезия оказалась наиболее уязвимой в силу ряда причин, среди которых следует выделить две: непомерное бремя государственных долговых обязательств, возникших в значительной мере по вине коррумпированной и неконтролируемой бюрократии и олигархии, и утрата властью доверия общества. В условиях высокой инфляции, резкого падения жизненного уровня населения и вызванного этим массового недовольства Сухарто 21 мая 1998 г. был вынужден уйти в отставку, передав власть вице-президенту Б. Ю. Хабиби.

Последующие события показали, что после 32 лет правления репрессивного военно-авторитарного режима индонезийское общество столкнулось с существенными трудностями на пути к демократическим преобразованиям. Правление Хабиби должно было стать переходным периодом, выборы в парламент и избрание нового главы государства были назначены на 1999 г. Предполагалось, что после их проведения страна вступит на путь демократизации политической системы и в первую очередь модернизации отношений между властью и обществом, что будет способствовать достижению внутриполитической стабильности.

Выборы, прошедшие в Индонезии в июне 1999 г., рассматривались общественностью как первые демократические выборы за последние сорок четыре года. На волне массовых ожиданий больших перемен победила Демократическая партия Индонезии (борющаяся) (ДПИб) во главе с дочерью первого президента Индонезии Сукарно - Мегавати Сукарнопутри. Несмотря на то что ее партия получила большинство мест в парламенте, на президентский пост Национальным консультативным конгрессом (НКК) был избран Абдурахман Вахид. Последовавшие за этим назначением массовые выступления студентов и городских низов вынудили НКК на следующий день назначить вице-президентом страны Мегавати Сукарнопутри.

А. Ю. Другов объясняет суть этих событий следующим образом: "...избрание в 1999 г. на пост главы государства видного мусульманского деятеля Абдурахмана Вахида, полуслепого и полупарализованного человека, чья собственная Партия национального пробуждения получила на всеобщих выборах чуть больше 10% голосов, выглядело как прямой вызов сторонникам ДПИб, составившим треть электората. Но это был не вызов, а гораздо хуже - высокомерное пренебрежение мнением населения, тем более что на пост вице-президента баллотировался лидер бывшей партии власти. Расплата была немедленной: сторонники ДПИб вышли на улицы городов Явы и Бали. Поджогами и погромами они добились того, что лидер партии Мегавати Сукарнопутри на следующий день была избрана вице-президентом. Общество, и в первую очередь его беднейшие слои, составляющие основную часть электората ДПИб, получило новую возможность убедиться в том, что власть лучше понимает язык силы..." [Другов, 2004, с. 89 - 90].

Президент А. Вахид - фигура интереснейшая и трагичная. Именно при нем были проведены наиболее радикальные реформы, в том числе и коснувшиеся армии, внесены изменения в конституцию. Этот потомственный исламский богослов доказал, что религиозный традиционализм и демократия совместимы. К сожалению, радикальные действия А. Вахида не всем были по нраву, и 23 июля 2001 г. НКК снял А. Вахида с его поста, который перешел к вице-президенту Мегавати Сукарнопутри. Дочь первого президента Индонезии пользовалась большой поддержкой масс. В основном это были

стр. 90
городская беднота и студенчество. Свои политические реформы М. Сукарнопутри проводила аккуратно, с оглядкой на финансовую и политическую элиту. Несмотря на все успехи ее правительства в деле стабилизации ситуации в Индонезии, продолжении экономического и политического развития, на следующих выборах М. Сукарнопутри проиграла.

На парламентских выборах 2004 г. победила бывшая партия власти - Голкар4 (21.58%). Победа относительная, так как главный оппонент - партия ДПИб получила всего на 3% меньше (18.53%), но по сравнению с результатами 1999 г. (Голкар - 22.44, ДПИб - 33.74%) Голкар сумела сохранить свой электорат. ДПИб, олицетворявшая оппозиционность "новому порядку", потеряла свою привлекательность для части "нетерпеливых" избирателей, возлагавших слишком большие надежды на быстрое улучшение жизни. Потери партии на выборах 2004 г. в значительной степени являются результатом нереалистических и завышенных ожиданий электората. Голкар, проигравшая на первых демократических выборах, так как служила олицетворением власти предыдущих трех десятилетий, по этой же причине стала лидером в 2004 г. Она привлекла голоса не успевших вкусить плодов демократии, но уже разочаровавшихся в реформах людей, быстро забывших о репрессиях авторитарного режима и ностальгировавших по "стабильности любой ценой".

Как отмечает С. С. Кузнецова, чтобы разобраться в специфике современной политической системы Индонезии, следует помнить, что корни ее уходят в традиционную концепцию власти. В яванской исторической традиции в качестве посредника, объединявшего вокруг себя мир людей и связывавшего его с потусторонним миром богов и духов, выступал верховный правитель - монарх. Без него обществу грозил распад и хаос [Кузнецова, 1989 с. 112]. Отголоски обожествления правителя, восприятия его как неземного существа, на наш взгляд, присутствуют и в представлениях современных индонезийцев. В 2004 г. впервые были проведены прямые выборы президента. Ранее главу государства выбирал высший орган власти - НКК. Наблюдатели отмечали, что выборы прошли очень спокойно, без общественных волнений. Этим отличается поведение индонезийского электората: когда выборы проводятся свободно, без какого-то давления со стороны властей, избиратели ведут себя мирно. Результаты выборов явно показали, что власть в Индонезии очень персонифицирована.

На президентских выборах 2004 г. победил лидер новообразованной Партии демократов генерал в отставке Сусило Бамбанг Юдхойоно, получивший в 4,5 раза больше голосов, чем его партия на парламентских выборах5. Это в очередной раз подтвердило, что в Индонезии личность имеет гораздо большее значение, чем стоящие за кандидатом партия или движение. С. Б. Юдхойоно был сравнительно новой фигурой на политической авансцене, и рядовому избирателю хотелось видеть в нем того "справедливого государя", спасителя, образ которого живет в народных преданиях6.

Такие представления приводят к тому, что в избранном президенте видят не руководителя государства, которому доверили пост на пять лет, а "спасителя" от грехов и просчетов прежнего "царствования". Общество как бы и не несет ответственности за свой прежний выбор. Электоральные предпочтения практически всегда обусловлены завышенными ожиданиями, что вскоре ведет к разочарованию избирателей. Это является одной из причин скептического отношения к демократии.

В 2009 г. в Индонезии прошли очередные выборы. Президент С. Б. Юдхойоно был переизбран на второй срок, получив более 60% голосов в первом туре. И вновь по-

4 Существует с 1959 г.

5 Его партия получила 7%.

6 Справедливый государь (ratu adil) - мифологический герой, который, по народным верованиям, должен прийти в самые трудные времена и спасти народ. По преданиям, ratu adil происходит из бедной и неизвестной семьи. Этим образом неоднократно пользовались лидеры традиционной и современной Индонезии для своего утверждения на политической сцене.

стр. 91
пулярность президента оказалась в три раза выше, чем у его партии. Партия демократов победила на выборах, получив 20.58%. Победу партии президента можно объяснить несколькими причинами. С одной стороны, популярность президента оказала влияние на симпатии избирателей, с другой - за пять лет существования партия хорошо проявила себя в парламенте и стала более известна избирателям. Две партии, попеременно лидировавшие последние 10 лет в парламенте, Голкар и ДПИб, потеряли значительную часть электората, получив соответственно 14.45 и 14.03% голосов.

Интересно также и то, что "явления природы" до сих пор ассоциируются с деятельностью правителей. В некоторых индонезийских СМИ встречаются своеобразные примеры объяснения природных стихийных бедствий [www://news.sbs.com.au]. Так, многие считают, что землетрясение 2006 г. на Яве является частью цепочки природных катастроф, начавшейся в 2003 г. Эти бедствия, включая печально знаменитое цунами 2004 г., происходили из-за того, что тогдашний президент Индонезии не обладал божественной благодатью вахью7. Такого рода верования предполагают, что если нацией руководит правитель, не обладающий вахью, то вне зависимости от остальных его качеств народ не будет жить в гармонии с природой. Некоторые объясняют череду природных катастроф тем, что многие яванцы забыли древние традиции. Вина за происходящее лежит и на политических лидерах. Например, султан Джокьякарты должен быть хранителем духовной силы, но люди считают, что он игнорирует традиционную яванскую культуру, склоняясь к культуре современной. Недавно на земле его предков был построен торговый центр, и многие поверили, что султан тем самым прогневал Богиню Южных морей. Султан понимает, что многие возлагают на него вину за землетрясение, но считает невозможным сообразовываться с категориями столетней давности.

Яванские верования основаны на вере в духов природы, существовавшей на острове до появления индуизма и ислама. Ислам является самой массовой религией в стране, однако его особенность - включение элементов анимизма, поскольку большинство яванцев-мусульман не отказывается от традиционных местных верований.

В Индонезии мистицизм является частой причиной дискредитации политических фигур. Считается, что любые природные явления обусловлены неблагосклонностью богов к тем или иным политическим событиям в стране. Такие аргументы имеют силу даже в столице. Главной целью таких нападок в последнее время является президент С. Б. Юдхойоно. В 2004 г. после его избрания по Индонезии прокатилась целая череда природных катаклизмов, и противники президента заявляли, что это его вина. В 2009 г. накануне его инаугурации на Западной Суматре произошло сильнейшее землетрясение. Даже в ведущем англоязычном издании "Джакарта Пост" вышла публикация "Боги, должно быть, разозлились", в которой вероятной причиной трагедии представлен президент и его многомиллионная инаугурация [The gods..., 2009]. В других публикациях вина за землетрясение также возлагается на президента, в частности, приводятся сведения из яванского мистического альманаха "Примбон", в котором говорится, что дата рождения президента 09.09.1949 приносит несчастья, поэтому, чем дольше он будет находиться у власти, тем больше несчастий принесет. Все это свидетельствует о силе и значении в индонезийском обществе различных суеверий.

Итак, проследив различные этапы социально-экономического и политического развития Индонезии с завоевания независимости, автор пришел к выводу, что демократизация по западному образцу остается чуждой индонезийцам. Прошедшие 10 лет после падения авторитарного режима показали, что процесс изменения системы ценностей идет очень медленно. Не в последнюю очередь это связано с неразвитостью среднего класса и "ползучей исламизацией".

7 Яванцы представляли, что власть получается или по наследству, или через божественную силу - вахью (wahyu). Такая сила, как полагают, даруется правителям относительно скромного происхождения, приходящим к власти после периода переворотов и кровопролития. Вахью - это своего рода одобрение богов.

стр. 92
Средний класс рассматривается специалистами как носитель демократии, но в Индонезии те, кто мог бы его представлять, слишком сильно зависят от властей или военных. Предприниматели, как главные представители среднего класса, несвободны, так как в условиях коррупции для развития бизнеса нужны взятки. Преуспевание зависит не столько от таланта предпринимателя, сколько от его способностей заводить нужные знакомства и умения договариваться с властями.

"Ползучая исламизация" - процесс введения законов шариата на низших уровнях территориально-административного деления. Законы шариата в деревнях и кабупатенах (округах) создают условную стабильность в периоды политической нестабильности. Это явление амбивалентно: с одной стороны, организуется порядок на местном уровне, с другой, - религиозные законы очень архаичны и мешают прогрессу.

Невозможно понять суть происходящих в Индонезии событий и процессов, без учета исторического и культурного наследия огромной и столь разнообразной страны. В этом контексте переизбрание президента С. Б. Юдхойоно на второй срок показывает, что индонезийское общество в первую очередь хочет стабильности и дальнейшего развития страны в рамках мировой экономической системы. Некоторые слои населения склоняются к сильной, жесткой центральной власти, но большинство населения уже вкусило плоды свободного развития, и полного отката в сторону авторитаризма не произойдет. Вероятно, будут смещены некоторые приоритеты и ценностные ориентации. Будет происходить медленная модернизация яванской политической культуры как основного тормоза процесса демократизации в Индонезии.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Другов А. Ю. Индонезия: политическая культура и политический режим. М., 1997.

Другов А. Ю. Общество и власть в современной Индонезии // Восток (Oriens). 2004. N 1.

Другов А. Ю., Тюрин В. А. История Индонезии XX век. М., 2005.

Кузнецова С. С. У истоков индонезийской культуры. М., 1989.

Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. М., 2004.

Culture and Politics in Indonesia. Ithaca & London, 1972.

International Herald Tribune.

Jakarta Post.

Los Angeles Times. 17.01.2008.

The gods must be angry // Jakarta Post. 04.10.2009.

The Straits Times.

www://news.sbs.com.au

Permanent link to this publication: