Христианство, новая для Лаоса конфессия со всего полутора сотнями тысяч последователей, бросает вызов традиционному буддизму с его более чем тремя миллионами сторонников. Значит, что-то необычное происходит на религиозном пространстве страны.

Лаос - маленькая страна в Индокитае. Она занимает территорию в 237 тыс. кв. км, на которой по оценке на 2008 г. проживает 6 млн. 200 тыс. человек приблизительно

стр. 39
пятидесяти национальностей. Крупнейшая из них - лао (около 50% населения страны). Далее следует группа близкородственных народностей: черные, белые и красные тай, лы, янг, юан, сэк, пху-тай и т.д., принадлежащие, как и лао, к одной - тайской языковой семье (до 15%). Оставшаяся треть населения включает несколько десятков этнических групп, входящих в одну из трех семей: мон-кхмерскую (23%), хмонг-миен или мяо-яо (7%), и сино-тибетскую (2.5%). Данные о национальном составе здесь актуальны, потому что они, как увидим ниже, в общих чертах отражают структуру населения страны по религиозному признаку.

Лаос в принципе является светским государством, хотя об этом прямо не говорится ни в одном официальном документе. По Конституции Лаоса все религии и их институты равны перед законом и все граждане страны обладают свободой совести и имеют право "исповедовать любую религию или не исповедовать никакую" (ст. 43). Однако на практике буддизм и его институты обладают приоритетом и пользуются покровительством властей. Такое положение обусловлено историей страны. Буддизм был провозглашен официальной религией лаосского государства в середине XIV в. и сохранял указанный статус вплоть до 1975 г., находясь под опекой всех правящих монархов и властей. Даже французская колониальная администрация Индокитая в начале XIX в., желая создать себе образ покровительницы Лаоса и отлучить его от Таиланда, взялась за возрождение его буддийских институтов, пришедших в упадок после разгрома страны таиландцами и ее распада на несколько частей (подробнее см.: [Evans, 1998; Ivarsson, 2008]).

Буддизм является религией основного государствообразующего этноса - лао. Он сыграл важнейшую роль в формировании мировоззрения, морали, этики и культуры лаосцев в целом. Он стал важнейшим фактором интеграции страны и главной скрепой ее единства. Его присутствие очевидно во всех частях страны, поэтому в бытовом смысле Лаос совершенно справедливо считается буддийской страной, а буддизм называют ее неофициальной религией. После создания Лаосской Народно-Демократической Республики в 1975 г. новая власть не преминула воспользоваться авторитетом буддизма для утверждения нового общественного строя. В течение короткого времени после образования республики между государственной властью и буддийской церковью установились устраивающие обе стороны отношения взаимопонимания и сотрудничества.

В настоящее время по конфессиональной принадлежности состав населения Лаоса выглядит следующим образом. По данным Департамента по делам религий Фронта национального строительства Лаоса, представляющего правительство в отношениях с общественными организациями страны, приблизительно 75%) населения Лаоса буддисты [Vannasopha, 2005, р. 50]. Похоже, что эта цифра слишком завышена. Более реалистичными представляются данные другого департамента того же Фронта национального строительства - Департамента по делам национальностей. Из них следует, что в настоящее время буддистами является подавляющее большинство этнических лао, часть близкородственных таеязычных народностей, а также некоторые малочисленные этнические группы из мон-кхмерской семьи - в общей сложности немногим более половины населения страны, или приблизительно три с небольшим миллиона человек [TheEthnic Groups..., 2005].

Остальные этнические группы, живущие в Лаосе, относятся к анимистам, или приверженцам культа разного рода мифических существ. Так, этнические меньшинства мон-кхмерской и сино-тибетской семей в большинстве поклоняются различным духам природы, у хмонгов (мэо) на первом месте стоят души предков, и лишь потом прочие духи и стихии.

Конечно, по мере укрепления хозяйственных и культурных связей между регионами и различными этносами, усиления общения, межличностных контактов и интерактивных связей, благодаря демонстрационному эффекту буддийских ритуалов и обычаев некоторые миноритарные народности постепенно осваивают буддийскую культуру. Это в первую очередь относится к таеязычным народностям, таким как черные тай,

стр. 40
пху-тхай, сэк и другие. В Департаменте по делам религий их всех вместе назвали "анимистами, разделяющими буддизм", хотя, на самом деле, это не совсем так. Спорадическое участие в буддийских церемониях, присутствие на буддийских празднествах и тому подобное - еще не есть свидетельство принадлежности к буддийской вере.

Вообще вопрос о религиозной идентификации в Лаосе довольно сложный. В буддизме нет обрядов, скажем, типа христианского крещения или причащения, совершив которые человека может считать буддистом. Среди мужчин у лаосцев настоящим буддистом или, вернее, зрелым человеком (по-лаосски - кхон сук) считается человек, побывавший некоторое время в монахах, а тот, кто не прошел через монашество, считается незрелым человеком (кхон дип). А в отношении женщин и такого критерия нет. Следует также учитывать характер лаосского буддизма. В отличие от канонического буддизма специалисты называют его "народным" (popular, populaire). Несмотря на неоднократные распоряжения монархов и церковных иерархов о сохранении в чистоте буддийской веры и искоренении язычества, обе системы представлений продолжали сосуществовать и в ходе постоянного взаимодействия и взаимовлияния превратились в сложную систему миропонимания. С одной стороны, невостребованными остались некоторые сложные метафизические понятия, входящие в систему буддийского мировоззрения, с другой - в буддийскую обрядность вошли некоторые обычаи из языческой практики.

Изменилось даже понятие цели жизни. Например, вместо достижения нирваны (это удел избранных) - накопление заслуг ради счастливой реинкарнации по завершении земного пути. В повседневной практике буддийские нормы мирно сосуществуют с языческими обычаями. В лаосском доме, особенно в сельской местности, нередко в одном углу можно видеть миниатюрный алтарь с Буддой, а в другом - полочку с подношениями духам. Признанный эксперт по лаосскому буддизму Марсель Заго вообще говорит о "гармоническом симбиозе буддизма и анимизма, которые, похоже, существуют в религии лаосцев" [Zago, 1972, р. 383]. По его словам, буддизм и анимизм не противополагаются друг другу и не противоборствуют, а находятся в дополняющих друг друга отношениях и являют собой две составляющие, или две подсистемы, единой религии лаосцев. В анимизме они ищут благополучия и защиты при жизни, а к буддизму обращаются за моральными установкам и за ответом на вопрос о пути спасения после завершения земной жизни [Ibid, p. 380]. К этому можно добавить: буддийский храм - это место, куда ходят по праздникам, а с духами общаются каждый день.

Вышесказанное о трудности установления отличия буддиста от не-буддиста не означает отсутствия такого различия вообще. Размытость границ между буддизмом и анимизмом, или симбиоз этих двух верований, присущ в основном собственно лао и частично другим таеязычным этническим группам, в то время как большинство народностей не-тайской семьи (мон-кхмеры, сино-тибетцы, мяо-яо и другие), остаются истинными носителями анимистических представлений, почитателями различных духов и душ.

В теологическом плане лаосский буддизм представляет его направление, известное под названием "хинаяна" ("малая колесница") или "тхеравада". Его хранителем и проповедником служит сангха (санскр. "группа", "коллектив"). В Лаосе сангха - это 11,5 тыс. монахов (на конец 2005 г.). В резерве - 12,5 тыс. послушников. В их распоряжении почти 5 тыс. храмов, значительная часть которых в настоящее время не действует из-за отсутствия монахов. Церковный институт сангхи именуется Организация лаосского буддийского сообщества.

Помимо буддизма и анимизма, традиционных религий Лаоса, на религиозном пространстве страны присутствуют также привнесенные извне - христианство и бахай.

Христианство представлено двумя направлениями: католицизмом римского толка и протестантизмом различных деноминаций. Общее количество христиан оценивается приблизительно в 150 тыс. человек, в том числе 45 тыс. католиков и 100 тыс. проте-

стр. 41
стантов. Но достоверность этих цифр вызывает некоторые сомнения. Судя по всему, за последние 10 - 15 лет количество адептов христианства, особенно протестантов, должно было заметно подрасти, однако цифровые данные на протяжении ряда лет почему-то приводятся почти без изменений. Видимо, по каким-то скрытым причинам это устраивает обе стороны - и светские, и церковные власти. Среди последователей христианства есть представители различных национальностей, но большую часть все же составляют мон-кхмеры и мяо-яо, особенно в сельской местности.

Первые христианские (католические) миссионеры появились в Индокитае в XV в. и обосновались для начала в прибрежных районах нынешних Мьянмы, Таиланда и Вьетнама [подробнее см.: Берзин, 1966]. Первым европейским миссионером, добравшимся до Лаоса, был итальянский иезуит Жан-Мари Лериа. Он пробыл в Лаосе почти 6 лет, с 1642 по 1648 г. Его миссия оказалась крайне неудачной. За все это время он так и не смог установить нормальных отношений ни с двором, ни с буддийскими иерархами и, что главное - не смог основать католическую общину. Его миссия в Лаосе окончилась фиаско - ему было предложено покинуть страну. В вышедшей в Риме в 1663 г. книге "Миссии членов Общества Иисуса в Японию и особенно в Тонкине", подготовленной коллегой и приятелем Лериа Дж.Ф. Марини, имеется пространный раздел (107 страниц), содержащий по существу отчет Лериа о пребывании в Лаосе. Год спустя этот раздел в авторском переводе на французский язык был опубликован в Париже. По-видимому, по причине большей доступности именно этот вариант теперь обычно цитируется в академических работах. В своем отчете Лериа весьма критически отзывается о буддизме, монахах и их пастве. Доклад полон инвектив в их адрес. Буддийские трактаты, написанные монахами, называются порочными, так как они якобы только затуманивают сознание людей, а буддийские монастыри предстают прибежищем для невежественных, ленивых, тучных монахов, живущих за счет народа и т.д., и т.п. [Marini, 1664]. Наверное, именно такое пренебрежительное отношение к буддизму и его служителям стало поводом для высылки Марини из Лаоса.

В последующие два с половиной века папскими миссионерами не раз делались попытки проникновения в Лаос, но все они заканчивались неудачей. В одних случаях мешало бездорожье, в других - тропические болезни, настигавшие миссионеров в далеком и долгом пути. Благоприятная возможность, казалось бы, открылась перед миссионерами после колонизации Францией восточной части Индокитая в конце XIX в. Однако, по иронии судьбы, французам пришлось, как уже говорилось, с дипломатической целью оказывать поддержку в первую очередь буддийской сангхе, а не католическим священникам. Тем не менее миссионерам удалось создать в Лаосе некоторое количество католических общин и таким образом утвердиться в стране.

Наивысший подъем активности католической церкви в Лаосе приходится на 1950 - 1960 гг., когда обстановка в регионе несколько нормализовалась вслед за Женевскими соглашениями по Индокитаю 1954 г. В итоге, в начале 1970-х гг., по свидетельству Заго, в Лаосе насчитывалось приблизительно 45 тыс. католиков, преимущественно из числа миноритарных народностей, 110 священников, в том числе 20 лаосской национальности, приблизительно 200 монашек, 4 епископа [Zago, 1973, р. 23]. В последующие годы приведенные цифры колебались в ту или иную сторону, но общая картина, можно сказать, осталась прежней. По данным Департамента по религиозным делам по состоянию на 2005 г. в Лаосе было 41750 католиков, 262 священника, 130 монашек и монахов, 4 епископа и 95 церквей и молельных домов [Vannasopha, 2005, р. 114]. Но сами священнослужители католической церкви в Лаосе называют цифру 45 тысяч. Расхождения в цифрах, в конечном счете, не так существенны.

Другая христианская церковь в Лаосе - протестантская. Как говорят, первые протестантские проповедники появились в Лаосе еще в конце XIX в., но тогда сколько-нибудь заметных следов они о себе не оставили. Активно они заявили о себе после провозглашения независимости Лаоса в 1954 г. Из созданных тогда протестантских

стр. 42
деноминаций в современном Лаосе сохранились две: Лаосская евангелическая церковь и Адвентисты седьмого дня. В последние 10 - 15 лет к ним прибавилось несколько сот малочисленных конгрегаций протестантского толка, обосновавшихся в разных уголках страны, преимущественно в районах проживания миноритарных этнических групп.

Крупнейшей и наиболее влиятельной из протестантских конгрегаций, несомненно, является Лаосская евангелическая церковь. Это хорошо сложившаяся организация с четкой структурой и индивидуальным членством. У нее есть свои отделения почти во всех провинциях, она располагает более чем двумястами церквами и молельнями, в которых служат более 170 пасторов. В Департаменте по делам религий количество прихожан-евангелистов оценивается в 60 с лишним тысяч, а по словам руководства церкви - их более 100 тысяч. О сомнительной достоверности этих данных говорилось выше.

Церковь Адвентистов седьмого дня, основанная в 1973 г., имеет менее тысячи членов. Ее каноническая территория ограничивается столицей страны Вьентьяном. Что касается упомянутых выше малочисленных протестантских конгрегаций, то о них будет особо сказано ниже.

Наконец, религиозное объединение бахаистов - в Лаосе оно известно под названием "Общество за справедливость" (Society for Justice) - имеет менее 10 тыс. приверженцев преимущественно среди городского населения. Его деятельность отличают бесконфликтность, отсутствие публичных акций и явно выраженных политических амбиций.

Китайская, вьетнамская и чамская диаспоры в Лаосе имеют свои храмы и молитвенные дома для отправления религиозного культа. Китайская и вьетнамская диаспоры уже долгие годы существуют в Лаосе. Чамскую диаспору представляет группа чамов численностью около тысячи человек, бежавших в 1970 - 1980 гг. из Камбоджи. По этническому признаку они принадлежат к народам австроазиатской семьи и исповедуют ислам.

Деятельность религиозных организаций и объединений в Лаосе осуществляется на основе Конституции ЛНДР 1992 г. (упоминавшиеся выше ст. 9 и 43) и Декрета премьер-министра "О регулировании и обеспечении религиозной деятельности в ЛНДР" от 7 августа 2002 г. Контроль за исполнением этих законодательных актов и осуществление связей между государством и религиозными организациями возложены на Фронт национального строительства. До выхода указанных документов отношения между властью и религиозными организациями зачастую были сложными, периодически возникали недоразумения и разногласия из-за правовой неопределенности. Теперь эти отношения введены в правовые рамки и решаются на основе существующих законов. Стороны знают свои права и обязанности. Все возникающие разногласия, как правило, находят решение, удовлетворяющее стороны, или, в худшем случае, заканчиваются modus vivendi.

Отношения между самими религиозными организациями носят в основном официальный характер. Иногда случается сотрудничество, например, на почве оказания гуманитарной помощи районам, пострадавшим от стихийных бедствий. Большей же частью религиозные объединения осуществляют социальные программы каждое само по себе, самостоятельно.

Но сказанное не означает, что на религиозном поле Лаоса царит тишь и благодать. Интригу вносит деятельность христианских, прежде всего протестантских, организаций. Чтобы понять их позицию, необходимо знать их историю. Они были созданы еще в королевском Лаосе в период противоборства между официальной властью (вьентьянским правительством) и силами Патхет лао (так с 1950 по 1975 г. называлась коалиция левых сил во главе с Народно-революционной партией Лаоса) и относились к последним весьма отрицательно. После прихода Патхет лао к власти в 1975 г, как католическая, так и протестантская церкви в силу идеологических причин остались, пусть не в явно выраженной, но в оппозиции к новому строю. Под их сенью нашли

стр. 43
прибежище некоторые бывшие чиновники и военнослужащие, не пожелавшие или не сумевшие покинуть страну. Указанные обстоятельства определили роль и место этих церквей в общественно-политической жизни современного Лаоса. Пожалуй, наиболее умеренными оказались католики. Во время аудиенции летом 2007 г. Папа Бенедикт XVI напомнил епископам, работающим в Лаосе и Камбодже, что "жизненно необходимо, чтобы католики постоянно заявляли свою идентичность, но в то же время уважали религиозные традиции и культуру этих стран" [Asianews. 09.06.2007]. В общем власти и официально зарегистрированные католическая, евангелистская и адвентистская церкви находили решение возникавших проблем, не доводя их до острых конфликтов, или откладывали их до лучших времен.

Наиболее сложными субъектами на религиозном поле оказались упоминавшиеся в начале статьи немногочисленные протестантские конгрегации. Они, как считается, принадлежат к таким протестантским сектам, как методисты, баптисты, свидетели Иеговы, пятидесятники, свидетели последних дней, меннониты, мормоны и т.д. В Лаосе население называет их phuak pha yesu, т.е. иезуиты. Далее в изложении они будут называться неопротестантскими конгрегациями или сектами, чтобы отличать их от ранее созданных протестантских церквей - Евангелической и Адвентистов седьмого дня.

Первые группы неопротестантских проповедников появились в Лаосе в 1950-х гг. Но их массовый наплыв начался во второй половине 1980-х гг. после провозглашения лаосским руководством политики "открытых дверей" и в особенности после принятия конституции, в которой было заявлено о свободе совести. Официально они представляли, как их называют в докладах Госдепартамента США о соблюдении религиозных свобод в мире, "неправительственные организации с религиозной ориентацией" (nongovernmental organizations with religious affiliations), головные офисы которых в большинстве случаев находятся в США. Представители этих организаций обычно приезжали в Лаос под предлогом оказания гуманитарной помощи: прорыть ирригационный канал, проложить водопровод, научить разводить новые сельскохозяйственные культуры и т.д. Но параллельно с гуманитарной миссией они, вопреки лаосским законам, занимались проповеднической деятельностью и созданием религиозных общин.

Местом деятельности неопротестантов были преимущественно отдаленные районы страны, населенные главным образом миноритарными народностями, придерживающимися языческих верований. Такая избирательность не случайна. Во-первых, эти этнические меньшинства более расположены к обращению в христианскую веру, к евангелизации, чем буддисты. Еще иезуит Ле Риа сетовал на трудность прозелитической деятельности среди лаосских буддистов. Это неоднократно отмечали и другие миссионеры, работавшие в буддийских странах. Мне самому доводилось слышать об этом из уст французских и американских миссионеров во время пребывания в Лаосе еще в 1960-х гг. Они говорили, что предпочитают работать среди языческих меньшинств. Этнические лао, исповедующие буддизм, по их словам, с трудом поддаются переубеждению и к тому же очень ненадежны. На следующий день после причастия они могут снова пойти в буддийский храм. Другая причина, по которой протестантские миссионеры выбирали объектом своей деятельности этнические меньшинства, вероятно, состоит в том, что те, будучи аборигенами, исторически хранят чувство определенной неприязни к центральной власти или испытывают комплекс неполноценности, и поэтому легче идут на сотрудничество.

Основная задача миссионеров заключалась в подготовке кадров из числа местных жителей. Дело в том, что по лаосским законам распространением веры могут заниматься только лаосские граждане, хотя, как признается в докладе Госдепартамента США, до сих пор "некоторые постоянно живущие в стране иностранцы, связанные с частным бизнесом или с неправительственными организациями, спокойно занимаются религиозной деятельностью" [Report, 2007...]. При осуществлении этой работы миссионеры

стр. 44
не брезгуют никакими средствами. Используются подарки, денежные подачки, обещания, уговоры или, наоборот, пугают адом за непослушание. Вознаграждение за обращение лаосца в протестантского прозелита и привлечение его к активной деятельности порой составляло 50$, что в условиях бедности является очень приличной суммой. После отбытия миссионера религиозная община остается под опекой соответствующей "гуманитарной" организации, получает от нее директивы и материальную помощь до тех пор, пока не сможет перейти на самообеспечение. К 2008 г. количество таких общин в Лаосе достигло 400. Они образуют сеть, пока еще не густую, охватывающую всю территорию страны с севера до юга. Кстати сказать, неопротестантские организации подобного рода активно действуют во многих странах, например, в соседних с Лаосом Камбодже и Вьетнаме и в далеких от него бывших советских среднеазиатских республиках.

После образования ЛНДР деятельность христианских организаций, в первую очередь неопротестантских, приобрела ярко выраженную политическую окраску. Под видом исполнения заветов Божьих членам общин внушалась идея гражданского неповиновения. В народе этих проповедников называют "четыре нет": не слушай никого, кроме твоего Господа; не общайся ни с кем, кроме твоего Господа; не следуй ни за кем, кроме как за твоим Господом; не участвуй ни в чем без веления твоего Господа (в лице главы общины). Практически эти "заповеди" могут, например, значить: отказывайся служить в армии, отказывайся от участия в общественных работах, отказывайся от всякой общественной деятельности, отказывайся от участия во всяких собраниях и других мероприятиях, если на это нет разрешения главы общины.

В 2005 г. во одной деревне в провинции Саваннакет крестьяне пожаловались мне, что члены религиозной секты "Независимая благородная истина" (Phaya tham ekkhalaat), действующей у них, отказываются участвовать в ремонте дороги и водопровода, проходящих через деревню, под предлогом того, что это запрещено их Господом. В то же время члены секты еще хвастаются мобильными телефонами, приемниками и другой техникой, якобы пожалованной им их Господом, намекая при этом, что их Господь милостивее Будды. Естественно, что такие действия ведут к расколу и напряженности обществе, а в некоторых случаях они сопровождаются разного рода неприятными инцидентами. Например, такие: жители деревни разрушили молитвенный дом сектантов, мотивируя это тем, что в нем якобы поселились злые духи; староста деревни под каким-то предлогом запретил сектантам отправление их культа; население волости потребовало от сектантов отказаться от дьявольской веры или убираться вон, и т.д. В докладах Госдепартамента США об обеспечении свободы совести в Лаосе, в заявлениях организации "Международная амнистия" и других правозащитных организаций случаи такого рода и другие приводятся в качестве примера нарушения прав человека. При этом вина всегда возлагается на лаосские власти как не обеспечившие свободу вероисповедания и отправления культа. Хотя истинными виновниками таких явлений являются те, кто направляет своих эмиссаров в Лаос с заданием, попирая лаосские законы, вовлекать местное население в протестантские общины, заранее зная, что это приведет к смятению умов и разладу в обществе.

До недавнего времени языческие боги и духи миноритарных народностей и лао мирно уживались друг с другом, и Будда им не был помехой, а как появился протестантский пха есу, так начались раздоры. Факты, подобные перечисленным, дают основание утверждать, что именно внесение раскола в лаосское общество является истинной целью деятельности этих "неправительственных организаций с религиозной ориентацией". Вообще христианская (протестантская) церковь в Лаосе зарекомендовала себя конфликтной деноминацией. Во всех инцидентах на этнорелигиозной почве в Лаосе (зарегистрированных мировыми СМИ) одной из конфликтующих сторон, как правило, оказываются приверженцы христианства, главным образом протестанты. Это не значит, что они же во всех случаях являются и виноватой стороной - ею могут быть

стр. 45
и местные власти, и еще кто-то, но они всегда оказываются причастными к инциденту. Этот факт сам по себе показателен.

Обычно эти неопротестантские конгрегации действуют на грани дозволенного, а то и за ней, провоцируя конфликты и бросая вызов властям. Конфликтные ситуации могут возникать одна за другой. Не успевают власти урегулировать конфликт в одном месте, как он вспыхивает в другом. В сложившейся ситуации власти были вынуждены принять некоторые меры по регулированию деятельности вновь созданных протестантских общин. Им было предложено встать под юрисдикцию Лаосской Евангелической церкви. По замыслу властей, это могло облегчить им контроль за деятельностью разбросанных по всей стране общин и переложить часть ответственности за нее на Евангелическую церковь как наиболее крупную и старшую. Но многие из общин под разными предлогами до сих пор не выполнили этого требования и фактически функционируют нелегально, так как не имеют регистрации. Когда власти пытаются запретить деятельность такой секты, тотчас в мировых СМИ поднимается вселенский шум о нарушении религиозных свобод в Лаосе.

Итак, в настоящее время на религиозном поле Лаоса активно действуют два основных субъекта: буддизм и христианство, прежде всего его протестантское направление. Шансы в этом противостоянии кажутся явно неравными. С одной стороны, хорошо сложившаяся организация, несколько миллионов последователей, а с другой - конгломерат разных деноминаций, всего 150 тыс. адептов. Но на самом деле ситуация не такая простая, как может показаться. Неопротестантские проповедники представляют новую волну. Они хорошо подготовлены, владеют современными технологиями работы с массами, обладают, судя по их затратам, значительными материальными и финансовыми средствами, и, наконец, имеют солидную политическую и информационную поддержу извне. Госдепартамент США, организация "Международная амнистия" и другие правозащитные организации тщательным образом отслеживают ситуацию и, можно сказать, на следующий день узнают о каждом связанным с религиозными свободами инциденте, случившимся в какой-то далекой лаосской деревне. Неопротестанстские секты действуют дерзко, агрессивно, не испытывая никакого угрызения совести. Они идут в ногу с глобализацией, находящей отклик у постреволюционного поколения лаосцев. Религия, пришедшая с Запада, у некоторой части лаосского общества ассоциируется с западной цивилизацией, прогрессом. Короче говоря, христианские неопротестанские церкви в Лаосе имеют основания рассчитывать на определенный успех.

В этом противостоянии, как мне представляется, следует различать политический и идеологический аспекты. В политическом плане христианская церковь в Лаосе, точнее говоря, те силы, которые стоят за ней, уже могут говорить об определенных достижениях. Им удалось вовлечь в свою деятельность некоторое количество людей, преимущественно из числа национальных меньшинств, тем самым расширив промежуток, разделяющий людей одной конфессиональной группы от другой, и следовательно, пусть немного, но поколебать единство и без того еще достаточно рыхлого, слабо структурированного лаосского общества.

Следует помнить, что различия в вере в Лаосе в значительной мере коррелируют с различиями этническими и социальными. Поэтому значение религиозного вопроса здесь гораздо больше, чем во многих других странах. Как я могу предполагать, именно в связи неблагоприятными тенденциями, обусловленными деструктивными действиями определенных религиозных организаций, в октябре 2007 г. состоялся специальный пленум ЦК НРПЛ по этнорелигиозному вопросу. Судя по откликам в лаосской печати, речь там шла не о сугубо конфессиональных или этнических вопросах, а прежде всего о решении социально-экономических проблем в районах, населенных этническими меньшинствами, независимо от их вероисповедания. Это подтверждает единство всех трех аспектов жизни лаосского общества: религиозного, этического и социального. Вместе с тем, как мне представляется, созыв специального пленума служит косвенным

стр. 46
свидетельством того, что конфликты якобы на религиозной почве вышли за рамки отдельных деревень и приняли более широкие масштабы. Речь, видимо, идет об угрозе национальному единству. Дальнейшее развитие событий в этой области зависит от умения и эффективности действия лаосских властей, а также от многих других факторов, обсуждение которых выходит за рамки данной работы.

Что касается идеологической или мировоззренческой стороны, то, по моему мнению, у христианства в Лаосе нет перспектив на сколько-нибудь крупный успех. Буддизм существует в Лаосе 650 лет, он стал духовной основой лаосского общества, неотъемлемой частью образа жизни лао, общим достоянием всех жителей страны. Буддист - в Лаосе это нечто большее, чем приверженец буддийской доктрины, это человек с особым мировосприятием. Лаосец может быть атеистом, но оставаться буддистом, человеком буддийской культуры. Так же, как в России: человек может быть атеистом, но оставаться православным по своей сути, человеком православной культуры. Историческое значение буддизма для Лаоса очевидно. Христианство же, более 100 лет назад пришедшее в Лаос, не принесло местному населению ни новых прогрессивных идей, ни новых подходов, ни новых ценностей. К традиционному Будде прибавился христианский Иисус Христос. На религиозном поле появилась еще одна вера. Но многообразие хорошо, когда оно не мешает сохранению единства, единства в многообразии, и не ведет к расколу и конфликтам, о которых говорилось выше.

Буддийская церковь Лаоса выступает против искусственного реструктурирования веками сложившегося религиозного пространства. Она сама не занимается ни миссионерством, ни прозелитизмом и призывает все другие церкви отказаться от такой деятельности и направить их силу и энергию на оказание гуманитарной помощи людям независимо от их конфессиональной принадлежности. Несколько лет назад, беседуя со мной, глава лаосской сангхи, патриарх Маха Витьит Сингхалат сказал, что лаосская сангха не боится конкуренции со стороны других конфессий, что буддизму не страшны никакие религиозные доктрины. Мы стоим, говорил он, за сосуществование и даже за соперничество различных вероучений при условии их открытости. Каждая вера должна привлекать к себе сторонников путем демонстрации своих преимуществ перед другими, а не посредством денег, подарков или наветов на другие веры. Важно, чтобы существование разных верований не служило бы источником распрей между людьми, а напротив объединяло бы их. Но пока, добавлю от себя, призывы к отказу от прозелитизма не находят отклика у иерархов христианских церквей. Они настаивают на праве распространения своего вероучения и занимаются активной проповеднической деятельностью, как отмечалось выше, в первую очередь среди языческой части населения для привлечения его в свое лоно и использования в нужный момент в политических целях.

Сегодняшняя ситуация на религиозном пространстве Лаоса свидетельствует о том, что буддизм уже не обладает абсолютной монополией в духовной жизни лаосского общества. Другие конфессии также претендуют в нем на свое место. За последние годы благодаря стараниям христианских институтов увеличилась численность их последователей, произошла евангелизация определенной части населения. Но это еще не дает оснований рассчитывать на сколько-нибудь серьезное изменение соотношения сил на религиозном поле в обозримом будущем. Опыт прошлых лет, особенно французских миссионеров, многие годы работавших в Лаосе, свидетельствует о том, что обращение буддистов и местных язычников в христианскую веру - это долгий и неровный процесс. В его ходе происходит тесное переплетение верований, образование смешанных религий, а в некоторых случаях даже формируется двоеверие. Вместе с тем при прогнозировании развития религиозной ситуации в Лаосе необходимо также учитывать происходящую сейчас в стране определенную секуляризацию общества.

Размышляя о будущем буддизма в Лаосе, Заго писал: "Буддизм претерпевает некоторые изменения в своих внешних проявлениях, но в целом Будда, его пример, его уче-

стр. 47
ние не стоят под вопросом, его базовые ценности, кажется, остаются прочными. Секуляризм и десакрализация могут влиять на линию буддизма, но невозможно предвидеть, сколь сильным это влияние может оказаться. Очевидно, что в Лаосе заметно меняется не только общество, но и религия, и таким образом складывается новое равновесие и новая гармония между обществом и религией, между земной жизнью и спасением, между мирским и трансцендентным, с тем чтобы ответить на потребности и проблемы человека сегодняшнего и, конечно, завтрашнего общества" [Zago, 1972, р. 389].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Берзин Э. О. Католическая церковь в Юго-Восточной Азии. М.: Наука, 1966.

Asianews. 09.06.2007.

Evans G. The Politics of Ritual and Remembrance: Laos since 1975. Chiangmai: Silkworm, 1998.

Ivarsson S. Creating Laos. The Making of a Lao Space between Indochina and Siam, 1860 - 1945. Copenhagen: NIAS press, 2008.

Marini G.F. Dell Missioni de Padri della Compagnia di Gesu nella Provincia Giappone e particolarmente di quella del Tumquino. Libri cinque. Roma, 1663.

Marini G.F. Relation nouvelle et curieuse des Royaumes de Tumquino et de Lao. P., 1664.

Report 2007: US Department of State. Laos. International Religious Freedom Report 2007. Released on September 14, 2007.

Stuart-Fox M. Buddhist Kingdom, Marxist State: the making of modern Laos. Bangkok: White Lotus, 1996.

The Ethnic groups in Lao PDR. Vientiane: Department of ethnic groups, LNFC, 2005.

Vannasopha, maha Khampeuy. Religious Affairs in Lao PDR. Vientiane: Department of Religious Affairs, LNFC: 2005.

Zago M. Rites et Ceremonies en Milieu Buddhiste Lao. Roma, 1972.

Permanent link to this publication: