Свою оценку общего положения, включая сюда и критику действий Директории, но вместе с напоминаниями о долге лояльной поддержки ей в деле исполнения принятых ею в Уфе перед демократией обязательств и с призывом к всеобщей партийной мобилизации - ЦК и изложил в директивном письме к партийным организациям. Как указано выше, в основу письма был положен проект В. М. Чернова; но при обсуждении текста его по пунктам в письмо были введены смягчения, на которые автор не всегда давал согласие. Первоначальный проект, таким образом, отличался большею решительностью заключений и более острой критикой создавшегося политического положения. Ошибки эсеровской фракции Уфимского совещания также выдвигались с особенным ударением: в этой части проекта большинством голосов прошли довольно серьезные сокращения. В то время и в широких кругах эсеровской общественности стало распространяться отношение к уфимской тактике демократии значительно более резкое, чем то, которое осталось в директивном письме. Достаточно упомянуть хотя бы о том, что в политический жаргон того времени вошло новое насмешливое словцо: "проуфили". Директивное письмо Центрального комитета не было прокламацией, рассчитанной на публичное распространение. Это был документ для "внутреннего употребления" в пределах организации, подобно многим другим внутрипартийным циркулярам и сообщениям. И если бы внутрипартийные отношения были нормальны, он, вероятно, прошел бы для общественного мнения незамеченным, и уж во всяком случае не вызвал бы той газетной бури, которая вскоре из-за него поднялась. Но некто А. Минин, сильно поправевший эсер из Саратова, заведовавший официальным телеграфным агентством при Директории, составил или получил от одного из своих единомышленников-осведомителей сокращенный пересказ инструкции ЦК с подчеркиванием наиболее, с его точки зрения, одиозных мест. Опубликование телеграммы Зензиновым было задержано, но в публику она все же проникла, и правые круги подхватили ее, воспроизводя и пуская в ход во мног ... Читать далее