Рецензируемая монография Ван Ди, уроженца Сычуани, работающего в США, - его первая книга. Она написана на основе диссертации, защищенной автором в 1998 г.

Период конца XIX - начала XX в. в западной синологии называется "premodern" ("предшествующий современности") - время угасания старого Китая в конце династии Цин и зарождения нового в первые десятилетия Республики. Точных сроков начала и конца этого периода нет, ученые выбирают даты и события, удобные для их тематики. Ван Ди начинает свое исследование с 1870-х гг., когда стала налаживаться экономическая жизнь после восстания Тайпинов, и заканчивает концом 1930-х гг., когда в Чэнду после революции 1925 - 1927 гг. было учреждено муниципальное правительство.

История городов - особое направление в историографии Китая. (Классикой данного жанра является описание повседневной жизни Ханчжоу Жака Жерне. См.: Gernet J. Daily life in China on the eve of the Mongolian invasion, 1250 - 1276. Stanford, 1968.) Ван Ди сетует на то, что интерес специалистов по новой истории ограничивается портовыми городами, в особенности - Шанхаем. Чэнду - столица провинции Сычуань, которая со времен Тан считалась труднодоступной, сохранила традиционную культуру гораздо в большей степени, чем портовые города. Чэнду во времена Троецарствия - столица княжества Шу, при Тан - один из процветающих городов Китая. Переход от Мин к Цин обернулся для Сычуани 50 годами войны (1622 - 1681) и сильными разрушениями. При Цянь-луне (1736 - 1795) начинается постепенное восстановление экономики и культуры Сычуани. При Тайпинах провинция не слишком пострадала, и повседневная жизнь здесь наладилась быстро. Вплоть до конца Цин Чэнду практически не испытывала западного влияния. В 1910 г. здесь было 335 тыс. жителей и 68 тыс. домовладений. Путешественники неизменно отмечали красоту и процветание города, благотворность его климата.

При беглом просмотре книгу прекрасного бытописателя Ван Ди можно принять за собрание физиологических очерков. Однако при внимательном ее изучении становится ясно, что для Ван Ди-ученого описание городской жизни не является самоцелью, он хочет осмыслить характер и суть последующих изменений в обществе для городского обывателя - главного героя книги.

"Уличная культура" для автора - понятие, вобравшее в себя все, что только можно встретить на улицах: магазинные вывески, товары народного потребления, которые можно приобрести прямо здесь, представления, празднования, ритуалы, отправляемые в городе, а также все способы заработать на жизнь. Частично там, где речь идет о произведениях устного художественного творчества и декоративно-прикладного искусства, "уличная культура" совпадает, конечно, с культурой народной, но в той целостности, с которой ее трактует Ван Ди, она отличается от фольклора.

В старых китайских источниках сложно найти сведения о повседневной жизни горожан. Автор книги делит используемые им материалы на четыре группы: официальные документы, современную научную литературу, как китайскую так и западную, личные записи бывавших или живших в Чэнду людей, и, наконец, самую важную группу - средства массовой информации исследуемого периода. Ван Ди привлек всю местную прессу, репродукции из изданных в Чэнду газет и журналов проиллюстрировали книгу. Активно использует он и художественную литературу, в частности роман "Семья" Ба Цзиня. Много ценной информации Ван Ди извлек из "бамбуковой поэзии" - особого жанра местного фольклора.

Книга состоит из трех частей: в первой из них дана подробная реконструкция традиционной уличной жизни как общественного пространства, в двух следующих рассказывается об изменениях этой жизни в процессе социальных и политических реформ.

Stanford: Stanford University Press, 2003. XIV, 355 p., il.

Ван Ди. Уличная культура в Чэнду. Общественное пространство, городские обыватели и местная политика, 1870 - 1930. Стэнфорд: Изд. Стэнфордского ун-та, 2003. XIV, 355 с, ил.

стр. 206

Ван Ди рассматривает улицу как совокупность различных пространств. Прежде всего это было единое коммерческое пространство, т.е. постоянно действующий рынок. Кроме того, улица - пространство развлечений: жители города скапливались на рынках, площадях, перед храмами, на углах улиц, на съездах с мостов. Улица служила сценой для театральных представлений, собирающих большую аудиторию за небольшие деньги. Многие труппы даже предпочитали играть на улице. Деньги на организацию представлений собирали общины, соседи и гильдии.

Социализированным пространством улиц были чайные. Их Ван Ди описывает с большой любовью, воссоздавая малейшие подробности тамошней жизни и нравов. В происходящих в чайных процессах он видит своеобразную лакмусовую бумажку для понимания изменений в обществе. Жизнь чайной поддерживалась "бездельниками" - учеными, чиновниками в отставке, помещиками и прочими представителями элиты и "занятыми" - теми, кто должен был работать, чтобы жить. Чайные были местом не только отдыха, но и работы, где заключались сделки, подписывались контракты, и местом, где можно было поговорить о политике. Для автора книги чайные - прототип квазигражданского общества.

Улица - церемониальное пространство. "Любой индивидуум, любая социальная группа или организация могла принять участие в действиях на улице, не испрашивая разрешения местных властей" (с. 49). Ритуальные церемонии бывают трех типов: те, которые проводят семьи и родственники, соседи и общины.

От описания "пространств" Ван Ди переходит к созданию портретов персонажей, жизнь которых протекала на улицах Чэнду, - торговцев вразнос, ремесленников, сказителей, актеров, бродяг, предсказателей судьбы, магов, продавцов китайских лекарств, геомантов, акробатов.

Реформы начала прошлого века Ван Ди считает "революцией сверху", когда новые политики, побывавшие на Западе и в Японии, стали перестраивать жизнь китайских городов на западный манер. Посредством экономических и культурных изменений предполагалось создать новые образцы общественного пространства. Старый жизненный уклад должен был быть заменен новым. Ученый мало пишет о реформаторском и революционном движениях, для него как гуманиста и ценителя патриархальной жизни существен один вопрос: стало ли обывателю после модернизации жить лучше? Пренебрежение к главным действующим лицам реформ и революций - принципиальная позиция Ван Ди, но едва ли она правомерна с исторической точки зрения.

Хотя реформы конца XIX - начала XX в. затронули весь Китай, уличная жизнь в Чэнду менялась не столь быстро, как в приморских городах. Автор подробно пишет о том, как реформировалось каждое из выделенных им пространств "уличной культуры". Прежде всего реформаторы стали бороться с улицей как с коммерческим пространством. Специальный "Центр развития торговли и промышленности" много усилий потратил на оборудование новых торговых площадей с большими магазинами. Другой успешно выполненной задачей реформаторов было создание в Чэнду общедоступных парков, а в культурной области они сосредоточились на поддержании и развитии театральных трупп, работающих в жанре местной музыкальной драмы. Предпринимались попытки создать труппы на западный манер, строить кинотеатры, перестраивать чайные, развивать спорт.

Наиболее существенные изменения в материальной жизни горожан возникли из-за проникновения на рынок Чэнду разнообразных, высококачественных и дешевых иностранных товаров. Изменили городскую среду ввозимые в огромных количествах велосипеды. Инфраструктура города совершенствовалась: появились водопровод, электричество и телефон.

Отдельная тема книги - положение женщины в обществе до и после реформ. До 1911 г. маньчжурки с китаянками никак не пересекались: маньчжуры жили отдельно, в "Малом" городе, обнесенном стеной. Одежда, манера поведения и уклад жизни представительниц обеих национальностей сильно различались. Ханьские женщины из элиты осуждали свободу маньчжурок (с. 90). Бедные и богатые китаянки жили по-разному: некоторые женщины вынуждены были работать. Ван Ди подробно рассказывает о процветающем бизнесе торговок цветами и акушерок. На улицу всех женщин выводили только праздники и церемонии. Новая модель общественного поведения сильно изменила жизнь горожанок. Они стали появляться в местах, куда ранее не допускались, - в чайных и театрах. Для женщин создавались школы, магазины, читались публичные лекции. Возникала дамская мода по западному образцу. Раскрепощение женщины изменило и традиционные формы проституции, она стала более многообразной и доступной.

стр. 207

Новое общественное пространство создавалось за счет разрушения старого. Увеличение числа населения приводило к сносу или перемещению городских стен, на месте старых зданий возникала новая коммерческая недвижимость.

Самым важным изменением в городской жизни Чэнду начала прошлого века Ван Ди считает создание регулярных полицейских сил по модели, заимствованной в Японии. Полиция с самого начала предприняла попытку взять уличную жизнь под строгий контроль. Были разработаны правила уличного движения, власти пытались контролировать коммерческое использование улиц. Полиция следила за соблюдением общественной гигиены, боролась с хулиганами, азартными играми и курением опиума, с нищими на улицах. Создавались ночлежки и работные дома для бездомных по американскому образцу. Полиция осуществляла контроль над всеми публичными собраниями, было введено лицензирование театральных трупп, особо следили за чайными. Запретами пытались бороться с суевериями и вредоносными культами. С помощью полиции элите удалось добиться того, что в начале XX в. новый общественный порядок в Чэнду был установлен. Но для людей, зарабатывавших себе на жизнь на улице, он был непригоден, и улица сделалась ареной борьбы.

Политизация улицы, начавшаяся в конце XIX в., после Синьхайской революции стала нарастать стремительно. В годы, предшествовавшие революции, было мало организованного протеста, но много разных форм повседневного сопротивления. Конфликт стал частью ежедневной жизни улицы, что привело к превращению уличной культуры в уличную политику. Углублялось социальное неравенство, некоторые районы Чэнду превратились в "кварталы нищих". Возникли противоречия между уроженцами города и иммигрантами, между ханьскими и маньчжурскими семьями, живущими здесь много лет. Плохо стали относиться к торговцам-тибетцам, к приезжавшим в город крестьянам.

Первым событием, участие в котором принимали практически все жители Чэнду, было движение в защиту железных дорог от попыток цинского правительства их национализировать. Подавление протестов привело к кровопролитию в сентябре 1911 г. После этого хаос стал постоянным. Ранний республиканский Чэнду был городом солдат, который контролировался то одной, то другой армией милитаристов. Война выплеснулась на улицы. В 1917 г. Чэнду дважды был сильно разрушен, погибло более 10 тыс. человек, многие бежали. Процветал бандитизм. "В первые годы Республики отдельные люди в Чэнду постепенно стали собираться вместе для участия в коллективных действиях, что навсегда изменило не только уличную жизнь, но и городскую политическую культуру в целом", - отмечает Ван Ди (с. 244). В условиях военного террора горожане пытались организовать самозащиту, для чего каждая улица на ночь выделяла мужчин для охраны. Так восстанавливались прежние соседские отношения. Мужчины примыкали к тайным братствам. Особенно популярным было "Братство меча", известное с конца Цин. Участились студенческие волнения. После всех потрясений Чэнду пришел к систематическому городскому управлению, в котором уже не предполагалось саморегулирование уличной жизни.

Как отмечает Ван Ди, несмотря на историческую изолированность, город был миролюбивым. Социальные трансформации, механизм которых был запущен сверху, не пошли на пользу городу и его жителям, в том числе и потому, что не отвечали реальным нуждам горожан, не сделали их жизнь лучше. В модернизированном городе лучше дороги, больше возможностей для труда и отдыха, но не слишком ли велика эта цена за загубленные человеческие жизни и нарушение сложившегося веками уклада.

Антиреформаторская направленность рецензируемой книги очевидна. Жаль только, что автор не предложил альтернативную картину китайской истории с конца XIX в. - общество, избежавшее западного влияния, революционных потрясений... Жизнь обывателя в период реформ в разных странах похожа. Многие страницы вызывают ощущение, что ты все это пережил сам. Чего стоят, например, сведения о том, что после начала реформ публика вдруг начала воровать посуду в чайных.

Переведенная на русский язык и снабженная хорошими комментариями, книга Ван Ди вполне могла бы найти широкую читательскую аудиторию в нашей стране.

Permanent link to this publication: