Германский фашизм пришел к власти (подобно тому, как это было в Италии), подавив сопротивление как политически расколотого рабочего класса, так и той части буржуазии, которая выступила за сохранение Веймарской республики. Хотя вследствие широкой поддержки, оказанной Гитлеру влиятельными кругами монополий, реакционной верхушкой рейхсвера и правыми политиками, соотношение сил было не в пользу защитников республики, тем не менее возникает вопрос об исторической ответственности либеральной буржуазии за установление фашистского режима в Германии. В марксистской историографии эта проблема затрагивается в обобщающих трудах по германской истории, а также в исследованиях о фашизме и буржуазных политических партиях Веймарской республики ¹ , но специально еще не изучалась. В буржуазной историографии ФРГ немало работ по истории немецкого либерализма, в которых содержится подчас острая критика в его адрес ² , но специальные исследования по интересующей нас теме также отсутствуют. В данной статье предпринята попытка выяснить, насколько сознавали буржуазные республиканцы опасность фашизма в последние годы Веймарской республики, насколько верно оценили они его сущность, что они предприняли для того, чтобы отстоять республику.

Эти вопросы адресуются немецкому буржуазному либерализму - идейному и политическому течению, представленному в годы Веймарской республики в первую очередь Немецкой демократической партией - ДП (с 1930 г. - Немецкая государственная партия - ГП), лево- буржуазной прессой, видными политическими и общественными деятелями, публицистами, такими, как Э. Кох-Везер. Г. Дитрих, Т. Хойсс, О. Нушке, Г. Бернгард, Т. Вольф и др. Проблематично отнесение к либеральному лагерю, даже к "правому" либерализму, Немецкой народной партии (НП), практикуемое в буржуазной историографии. Здесь скорее следует говорить о либеральной тактике, которую применял ее председатель Г. Штреземан. В последние годы Веймарской республики НП перешла в лагерь монархической реакции.

В истории ДП многие исследователи видят отражение или символ судьбы Веймарской республики ³ . В Национальном собрании 1919 г.

¹ Германская история. Т. 2. М. 1980; Гинцберг Л. И. На пути в имперскую канцелярию. М. 1972; его же. Рабочее и коммунистическое движение Германии в борьбе против фашизма (1919 - 1933 гг.). М. 1978; Bertsch W. Die FDP und der deutsche Liberalismus 1789 bis 1963. Brl. 1965; Die burgerlichen Parteien in Deutschland. Bd. 1 - 2. Leipzig. 1968 - 1970.

² См. Виноградов В. Н. Кризис буржуазного либерализма в годы Веймарской республики в освещении историографии ФРГ. - Вопросы истории, 1977, N 6.

³ Neumann S. Die Parteien der Weimarer Republik. Stuttgart. I960, S. 53; Eksteins M. Theodor Heuss und die Weimarer Republik. Stuttgart. 1969, S. 13.

стр. 45

ее фракция была третьей по величине (а если не учитывать баварского филиала партии Центра, то - второй после СДПГ). Видный деятель ДП Г. Пройсс по праву считался "отцом" веймарской конституции. Но в дальнейшем либералы своей политикой оттолкнули многих сторонников, особенно из средних слоев. Отвернулись от нее и те промышленно-финансовые круги, которые ранее поддерживали ее. Крупный капитал делал ставку на правые силы, на замену республиканского строя диктаторским режимом. В последние годы Веймарской республики фашизм все более разрушал социальную базу как ГП и НП, так и других буржуазных партий.

Нацисты вкупе со всеми правыми силами развернули пропаганду, направленную на дискредитацию республиканских институтов, против либерализма и основ буржуазной демократии. Они выступали с отрицанием буржуазно-либеральной политической системы, принципов веймарской конституции. Особенно резким нападкам подвергался либерализм, объявлявшийся коренной причиной слабости государства, заведомо враждебной немецкому народу, навязанной извне идеологией. Политические партии, особенно в годы экономического кризиса, объявлялись виновниками распада единства нации, узурпаторами функций государства, наконец, продуктом либерализма, которому, как заявляли фашисты, не должно быть места в XX веке. Правые шовинистические круги, нацистская пропаганда называли демократию плутократией, господством "денег и чисел" (т. е. голосов избирателей), "системой".

В правой фразеологии понятие "система" приобрело особый смысл. Под нею понимался не столько государственный организм, сколько вся совокупность игры политических сил, плохо функционировавшего парламентарного политического строя, безответственное поведение партий, слабые правительства, коррупция и т. п. Под нею понималась вся совокупность отрицательных черт и явлений Веймарской республики, от которых нужно избавиться возможно скорее. "Система" - это гнездо "ловкачей", которые создали это государство из соображений личной выгоды и ни в грош не ставят честь и величие нации. В словаре шовинистических памфлетистов, на нацистских массовых собраниях наименование "Веймарская республика" было полностью вытеснено термином "система". В нацистской пропаганде "система" к тому же подавалась как тонко задуманный обман трудящихся. Поэтому лозунг "Долой систему!" понимался как выражение протеста всех недовольных и. обездоленных, видевших в ней причину своих несчастий ⁴ .

В своей пропаганде НСДАП использовала слабости немецкого либерализма, коренившиеся в особенностях его исторического развития. Это, во-первых, его раздробленность - как организационная, так и идейная. Существовавшие еще в кайзеровской Германии два направления - левое (Прогрессивная партия) и правое (Национал-либеральная партия) сохранились как самостоятельные и после Ноябрьской революции (соответственно - ДП и НП). Все попытки объединения обоих течений закончились неудачей. Во-вторых, немецкий либерализм не был связан с какой-либо определенной формой государственного устройства. Либералов в целом устраивала монархия Гогенцоллернов, которую они хотели лишь несколько реформировать, расширив парламентарные права и гражданские свободы. И в Веймарской республике НП примыкала к монархистам, а в ДП было немало деятелей, которые лишь в силу обстоятельств, свершившихся фактов стояли на почве республики, в то время как их симпатии по-прежнему принадлежали монархии (т. н. "рациональные республиканцы"). В-третьих, в Германии особенно сильно проявилось влияние империалистической идеологии на полити-

⁴ Sontheimer К. Deutschland zwischen Demokratie und Antidemokratie. Munchen. 1971, S. 220 - 223, 225.

стр. 46

ческое движение либерализма. При некотором различии в подходе и "либеральный империализм" Ф. Наумана и "реально-политический империализм" Г. Штреземана ставили целью захват колоний, строительство сильного военно-морского флота и проведение "мировой политики" ⁵ . Либерализация политического строя (в рамках монархии) и смягчение социальных антагонизмов должны были усилить мощь германского империализма. Наконец, в- четвертых, либерализм никогда не был в Германии массовым движением. Его носителем был главным образом сравнительно узкий круг образованной буржуазии. На его общественно- политические концепции наложили отпечаток общие черты идеологии немецкой буржуазии - приверженность идее государства, якобы самостоятельного по отношению к обществу, склонность к теоретизированию, конструированию систем государственного устройства при слабом учете политических реальностей. Либералы верили, что свободу можно завоевать и упрочить посредством конституции, наиболее отвечающей идее государства ⁶ . Привыкшие к опеке со стороны монархии, либеральные деятели столкнулись в Веймарской республике со сложнейшими политическими и социальными проблемами (усиление классовой борьбы, инфляция, экономический кризис, рост правой опасности), которые не вписывались в созданные ими модели "правового государства". Немецкая либеральная буржуазия не предпринимала сколько-нибудь серьезных попыток социального маневрирования и не сумела сохранить свою социальную базу.

Эти особенности развития либерализма в Германии неизбежно должны были сказаться в годы Веймарской республики. Они во многом объясняют, почему буржуазные республиканцы не дали в конечном счете решительного отпора фашизму. Долгое время либералы не замечали надвигавшейся угрозы, рассматривая нацизм как "инфляционное явление", как род лихорадки, которая пройдет с улучшением экономической конъюнктуры, верили, что это "движение" "разобьется о принципы и духовно-политические основы демократического конституционного государства" ⁷ . В 1927 г. Хойсс оценивал гитлеровский путч 1923 г, как "кульминацию периода инфляции". В конце 1929 г., когда НСДАП добилась заметных успехов на выборах в ряде земель, он советовал не переоценивать опасности, поскольку и весной 1924 г. наблюдался подъем нацистского "движения", но вскоре последовал его спад. В начале 1930 г. Хойсс полагал, что успехи и неудачи нацистов зависят главным образом от роста или уменьшения безработицы. Успех НСДАП на выборах в Саксонии в июне 1930 г. он был склонен объяснять спецификой политической ситуации в этой земле ⁸ .

Протест со стороны либералов вызывал прежде всего "радикализм" нацистов, развязанный ими террор, их разнузданная демагогия, направленная на дискредитацию республиканских институтов, политических партий, всей системы Веймарской республики. Что же касалось идеологии фашизма, то при всей ее противоположности либеральным воззрениям она находила определенный отзвук и в среде буржуазных республиканцев. В этом пункте проявлялась непоследовательность ряда их деятелей, прежде всего тех, кого по-прежнему вдохновляли "национально-социальные" идеи первого председателя ДП Ф. Наумана. Так, Г. Боймер, которая находила носителей подобных идей и в среде социал-демократов и в консервативных кругах, включая полуфашистский Младогерманский орден и правую Национальную партию, усматривала также и в деятельности НСДАП "борьбу за национально-социальную

⁵ Liberalismus und imperialistischer Staar. Cottingen. 1975, S. 110.

⁶ Schwarz G. Theodor Wolf und das "Berliner Tageblatt". Tubingen. 1968, S. 262.

⁷ Ibid., S. 266.

⁸ Hess. J. C. Theodor Heuss vor 1933. Stuttgart. 1973, S. 179.

стр. 47

политику" ⁹ . Хойсс находил точки соприкосновения между либералами и нацистами в борьбе против клерикализма ¹⁰ .

В начале 1932 г. Хойсс опубликовал историческое исследование о национал-социализме, в котором был сделан ряд верных наблюдений - о связи идеологии германского фашизма с наиболее реакционными идейными течениями немецкой буржуазии, о некоторых условиях, способствовавших распространению влияния нацистов в определенных слоях населения, - таких, как рост национализма в результате навязанного побежденной Германии империалистического Версальского мира, тяжелое материальное положение молодежи и ее соответствующие умонастроения, восприимчивость к нацистской пропаганде, а также разорение средних слоев ¹¹ .Oднако в определении классовой сущности нацизма, его связей с монополистическим капиталом, в осознании действительных размеров фашистской опасности Хойсс оказался несостоятельным. В оценке фашизма Хойсс брал за основу его итальянский прототип, но, отмечая связь между итальянским и германским фашизмом, он был уверен, что захват Гитлером власти невозможен, главным образом в силу большего авторитета государства в глазах немцев в отличие от итальянцев ¹² . Разгром капповского путча 1920 г. и преодоление революционного кризиса 1923 г., как он полагал, давали основания для такого вывода.

Успешный, с точки зрения буржуазии, процесс врастания социал-демократии в веймарскую политическую систему, ее сотрудничество с буржуазными партиями, казалось, позволяли Хойссу надеяться на подобную же эволюцию нацистского "движения". Во всяком случае, он неоднократно прибегал в своей книге к подобным сопоставлениям ¹³ . Исторические аналогии, к которым обращался Хойсс, оказались непригодны для того, чтобы в полной мере осознать растущую опасность фашизма. В его анализе не была учтена изменившаяся расстановка классовых и политических сил Германии, возраставшая поддержка НСДАП со стороны влиятельных кругов монополистического капитала, сила воздействия нацистской демагогии на массы в условиях экономического кризиса.

Книга Хойсса привлекла внимание немецкой общественности: за 10 недель вышло пять ее изданий, затем в течение 1932 г. - еще три. Мнение прессы о ней сразу же разделилось: одна часть газет хвалила бесстрастный анализ, другая - именно за это его порицала. "Kolnische Zeitung" отмечала, что хотя Хойсс и отвергает национал-социализм, его уступки в оценке этого политического движения "идут все же слишком далеко" ¹⁴ . "Berliner Tageblatt" считала, что это сочинение, возможно, и представляет интерес для образованной публики ("политических гурманов"), но ему недостает боевого духа, в нем нет политического протеста против сущности национал-социализма. Критики справедливо подмечали, что Хойсс сам не примыкает ни к какому массовому движению и у него отсутствует должный критерий для оценки национал-социализма; абстрактный же гуманизм не может быть основой для такой оценки ¹⁵ .

Не сумев поставить правильный диагноз нацизму, вскрыть его классовую сущность и определить его политическую роль как ударной си-

⁹ Huber W. Gertrud Baumer. Eine politische Biographie. Munchen. 1970, S. 139.

¹⁰ Matthias E., Morsey R. Die Deutsche Staatspartei. In: Das Ende der Parteien 1933. Dusseldorf. 1979, S. 77.

¹¹ Heuss Th. Hitlers Weg. Eine Schrift aus dem Jahre 1932. Tubingen. 1968, S. 27 - 30, 152 - 168.

¹² Ibid., S. 126.

¹³ Ibid., S. 14, 32ff.

¹⁴ Ibid., S. XXIII, 13.

¹⁵ Ibid., S. XXIV-XXV.

стр. 48

лы реакции против революционного рабочего движения и всех демократических сил, многие либеральные деятели недооценили и влияние нацистской пропаганды на мелкую буржуазию, разочарованную в веймарском режиме: все более широкие массы средних слоев переходили к НСДАП. Один из руководящих деятелей ДП, В. Штефан, впоследствии указывал на внутреннюю связь между упадком либерализма и возвышением НСДАП: эти два процесса были связаны между собой, как сообщающиеся сосуды ¹⁶ . Груз империалистического прошлого более всего довлел над НП, ориентировавшейся на реакционные монополистические круги. После смерти Г. Штреземана (1929 г.) эта партия окончательно перешла в лагерь реакции. Ее покровители из кругов тяжелой промышленности толкали ее к сближению и даже к слиянию с монархической Национальной партией. Вместе с праворадикальными кругами НП взяла курс на сотрудничество с нацистами как на общеимперском уровне, так и в землях ¹⁷ .

Как отмечает историк ГДР В. Берч, "конфронтация либералов с нацизмом, особенно с того времени, когда источники финансирования НСДАП и либеральных партий частично совпадали, производила впечатление спора внутри одной семьи. Этот процесс отразился прежде всего на НП" ¹⁸ . Что касается левобуржуазного лагеря, то он в целом был настроен против соглашения с нацизмом и в его рядах было немало деятелей, серьезно обеспокоенных растущей фашистской опасностью. Это относится в первую очередь к ДП и поддерживавшей ее прессе - "Berliner Tageblatt", "Frankfurter Zeitung", "Vossische Zeitung". Накануне выборов, назначенных на 20 мая 1928 г., левый деятель ДП, главный редактор "Vossische Zeitung" Г. Бернгард предостерегал против опасности безудержной демагогии НСДАП, напоминая о том, что всего несколько лет назад Гитлер во время "пивного путча" 1923 г. нагло требовал доставить в Мюнхен "живыми или мертвыми" наиболее ненавистных ему лиц (в том числе Бернгарда) ¹⁹ .

Бескомпромиссно выступал против нацизма О. Нушке - один из наиболее последовательных левых деятелей ДП. В своих речах в прусском ландтаге он указывал на связь фашизма со всеми реакционными силами, обличал развязанный нацистами массовый террор, защищал демократические основы веймарской конституции. Немецкие демократы выступали против попыток включения НСДАП в правительство, что отличало их от деятелей других буржуазных партий, в том числе Народной и Центра, носившихся с идеей "воспитания" нацистов. Видный деятель ДП (ГП) П. Райнхольд говорил в декабре 1931 г.: "С Гитлером не может быть никакого союза, а только борьба" ²⁰ . Решительным противником нацизма являлся Т. Вольф - один из основателей ДП, главный редактор "Berliner Tageblatt". Несмотря на свой выход в 1926 г. из партии из-за разногласий с ее руководством, он в дальнейшем неизменно поддерживал ее, нередко критикуя слева ее политический курс. Для Вольфа отношение к НСДАП - пробный камень верности демократии и республике. Руководимая им газета обличала нацистскую демагогию, предостерегала массы от "бегства из разума" в нацистскую "организацию безрассудства". "Эта партия не национальная, она не социалистическая, прежде всего она не рабочая партия", - писала газета, предостерегая от включения НСДАП в состав правительства ^2I . Вольф указывал, что переход бывших сторонников "срединных"

¹⁶ Stephan W. Aufstieg und Verfall des Linksliberalismus 1919 - 1933. Gottingen. 1973, S. 505.

¹⁷ Booms H. Die Deutsche Volkspartei. In: Das Ende der Parteien 1933, S. 532.

¹⁸ Bertsch W. Op. cit., S. 144.

¹⁹ Vossische Zeitung, 29.IV.1928.

²⁰ Цит. по: Die burgerlichen Parteien in Deutschland. Bd. 1, S. 325.

²¹ Berliner Tageblatt, 17.III.1931. .

стр. 49

буржуазных партий в НСДАП во многом объясняется сбивающим с толку ее названием - "национал-социализм" ²² .

Поражение либералов на выборах в мае 1928 г. заставило их искать способы сдержать распад своей социальной базы. Оживились предпринимавшиеся и ранее попытки объединения ДП и НП в целях укрепления республиканской "политической середины". Рассматривались проекты реформы избирательной системы, служившие для той же цели. В то время нацизм еще не представлял непосредственной угрозы существованию Веймарской республики, и лишь наиболее дальновидные левобуржуазные деятели осознавали надвигавшуюся опасность. В этих условиях ДП могла бы вернуть утраченные позиции, если бы решилась возглавить буржуазное антифашистское движение и пойти на единство действий с последовательными антифашистами из рабочего класса ²³ . Но вместо этого руководство партии старалось приспособить свою политику к вкусам поправевших избирателей. И в тот период и позже поиски путей укрепления республиканского строя и противодействия реакции ограничивались легальными мерами, рамками буржуазного парламентаризма и законности. Не было предпринято никаких массовых внепарламентских акций против коричневого террора. "Немецкие республиканцы, - пишет американский историк Ф. Зелль, - испытывали глубокое почтение к закону и также слепо полагались на легальные методы, как и при монархическом режиме" ²⁴ .

В числе предлагавшихся мер была реформа избирательного закона. Принятый в нем принцип пропорционального представительства в сочетании с общегерманскими избирательными списками партий приводил к тому, что даже мелкие политические организации получали доступ в рейхстаг и затрудняли создание устойчивого правительственного большинства. Специальная комиссия ДП во главе с В. Кюльцем и О. Нушке в марте 1929 г. разработала проект нового избирательного закона, согласно которому кандидаты партий, собравших меньше 3% всех голосов, не проходили в парламент ²⁵ . В конкретной ситуации в рейхстаге, избранном в мае 1928 г., ниже этой черты находилась среди других партий и НСДАП. Таким образом, эти предложения в случае их принятия могли затормозить рост фашистской опасности. Поднять эту границу выше партийное руководство не решилось: ДП на выборах собрала меньше 5% голосов. Ни СДПГ, ни другие партнеры ДП по правящей коалиции не поддержали этих предложений.

ДП выступила против объявленного в июле 1929 г. Национальной партией, НСДАП, "Стальным шлемом" и "Пангерманским союзом" плебисцита против "плана Юнга". Демократическая пресса призывала избирателей уклоняться от сбора подписей под "законом о свободе", как назвали в демагогических целях этот плебисцит его устроители, не участвовать в референдуме, последовавшем за сбором подписей и за отклонением этого законопроекта рейхстагом ²⁶ . Тактика немецких демократов строилась на том, чтобы противопоставить инициаторов плебисцита П. Гинденбургу. Они указывали, что § 4 "закона о свободе", предусматривавший тюремное заключение за подписание "плана Юнга", направлен не только против членов правительства, но и против самого президента. Такая критика ставила руководство Национальной партии в неудобное положение, поскольку Гинденбург являлся почетным членом "Стального шлема" и был известен своими симпатиями к консервативным кругам. Вместе с тем ДП не увидела другой опасности, кото-

²² Ibid., 17.IV.1932.

²³ Веrtsсh W. Op. cit., S. 145 - 146.

²⁴ Sell F. Die Tragodie des deutschen Liberalismus. Stuttgart. 1953, S. 420.

²⁵ Vossische Zeitung, 24.III.1929.

²⁶ Frankfurter Zeitung, 5.XI.1929; Vossische Zeitung, 12. XII. 1929; Berliner Tageblatt, 15.XII.1929.

стр. 50

рую таила в себе кампания против "плана Юнга", - усиления фашизма. Председатель Национальной партии А. Гугенберг, рассчитывая подчинить себе фашистское движение, сам попал в зависимость от фашизма. 4 млн. подписей были собраны в ходе плебисцита благодаря не столько деньгам Гугенберга, сколько разнузданной демагогической кампании нацистов. Именно на эту опасность указывали коммунисты. "Die Rote Fahne" отмечала 5 ноября 1929 г.: "Исход плебисцита означает решающий этап на пути продвижения национал-социалистов, потому что национал-социалисты - сторонники Гитлера, Геббельса и их сообщников - одни выиграли от этой акции".

Сильное недовольство в либеральных кругах вызывало поведение правительства в затянувшемся конфликте с кабинетом министров Тюрингии, в котором наряду с Национальной и Народной партиями и Ландбундом участвовали два нациста - Фрик и Маршлер. Включение нацистов в состав земельного правительства рассматривалось многими буржуазными политическими деятелями как многообещающий эксперимент, имеющий целью "приручить" НСДАП, связать ее ответственностью за принимаемые правительством решения. Но этот эксперимент обернулся против целей, преследовавшихся его инициаторами. Министр внутренних дел и образования Тюрингии Фрик игнорировал распоряжения центрального правительства, отказывался вносить полагавшиеся средства в бюджет имперского министерства внутренних дел, издавал расистские школьные законы, назначал нацистов на важные посты в аппарате управления и полиции. 29 марта 1930 г. правительство Тюрингии добилось утверждения закона о чрезвычайных полномочиях, против которого голосовали депутаты КПГ, СДПГ и ДП ²⁷ . Придя к власти, правительство Г. Брюнинга не только не обнаружило намерения обуздать зарвавшегося нациста, но и отменило санкции, принятые против Тюрингии кабинетом Г. Мюллера. Как отмечала 23 мая 1930 г. "Berliner Tageblatt", "эксперимент явно не удался и к тому же сильно затянулся... Нацисты оказались лучшими тактиками, чем их партнеры по коалиции, ибо они сочетают безответственность с видимостью ответственности и законности".

Похожая на государственный переворот отставка коалиционного правительства Г. Мюллера в апреле 1930 г., подготовленная и проведенная правыми партиями при участии Гинденбурга, подвела черту над тем периодом в истории Веймарской республики, когда правительства опирались на парламент. Пришедший к власти кабинет Г. Брюнинга и все последующие управляли страной в обход рейхстага, на основании чрезвычайных декретов. Создавшееся положение ускорило поиски возможностей сплочения "срединных буржуазных партий", создания сильной буржуазной партии, сравнимой по величине с партией Центра и СДПГ, в целях укрепления парламентарного строя. При этом наиболее дальновидные политические деятели отдавали себе отчет, в каком направлении развиваются события.

Штреземан незадолго до своей смерти (октябрь 1929 г.) предпринял шаги к образованию блока "национально настроенных" из правого крыла ДП, части НП и Национальной партии, имея в виду создание крупной республиканской партии. Эти планы не были осуществлены. Руководящая верхушка ДП оценивала смерть Штреземана как утрату и для их партии. Включая (хотя и с оговорками) этого крупного политического деятеля в историю немецкого либерализма, Ф. Зелль утверждает: "Он никогда не пошел бы на компромисс с Гитлером, никогда не согласился бы с безумием расизма. Если бы он прожил дольше...

²⁷ Schulthess? europaischer Geschichtskalender 1930 (далее - Schulthess?). Munchen. 1931, S. 93.

стр. 51

фашизм никогда не победил бы в Германии" ²⁸ . В действительности Штреземан использовал либерализм как вывеску, прикрывавшую его истинную, империалистическую политику ²⁹ .

Большую активность в вопросе о реорганизации буржуазной "середины" проявлял один из деятелей правого крыла ДП, В. Хелльпах, выступивший в первой половине 1930 г. с рядом статей, в которых он обосновывал свою позицию. На заседании главного партийного комитета ДП 25 мая 1930 г. он связал необходимость реорганизации партийной системы Веймарской республики с опасностью наступления крайне правых на основы ее строя. "Речь идет уже о судьбе не партии, а демократии, - заявил он. - В течение трех лет будет решен вопрос о том, останемся ли мы демократической республикой, или же у нас наступит постепенная фашизация... Важны не отдельные вопросы, речь идет уже не о тактике или внешней форме государства. Альтернативами являются демократическая республика и фашизм" ³⁰ . Позже он уточнил, что побудительным мотивом для сплочения "середины" является опасность "большевизма" ³¹ . Главного партнера по объединению Хелльпах видел в НП.

Левое крыло либерального лагеря выдвигало свою программу сплочения "середины", заостренную против объединения с правыми партиями и рассчитанную на сохранение республиканских, демократических основ ДП. Т. Вольф выступал против объединения с правыми либералами, указывая на благожелательное отношение верхушки НП к сотрудничеству с нацизмом. Обращаясь к ее председателю Э. Шольцу, Вольф писал: "Вы предлагаете нам объединиться, но сначала позвольте задать вам вопрос, а именно: какую позицию вы и ваша партия намереваетесь занять в будущем рейхстаге по отношению к национал-социализму?.. Не случится ли так, что под давлением обстоятельств вы согласитесь на вступление национал-социалистов в правительственный блок?" ³² .

Предпринятое руководством ДП в конце июля 1930 г. объединение с Младогерманским орденом и с мелкими группами из других партий не привело к усилению "середины" ³³ . Образовавшаяся в результате этого Немецкая государственная партия (ГП) потерпела поражение на выборах в сентябре 1930 г. - именно тогда, когда НСДАП добилась сенсационного успеха, увеличив число своих депутатов в рейхстаге с 12 до 107. ГП в принятой ею программе сделала упор на "национальную идею", включив ряд требований из арсенала правых - явно с целью привлечь поправевших за последние годы избирателей. Некоторые деятели ГП даже выражали надежду, что их партия станет резервуаром, куда будут стекаться недовольные из НСДАП ³⁴ . Однако ослабленная расколом и внутренними противоречиями, партия немецких демократов, как по традиции продолжали называть ГП, не могла составить конкуренцию нацизму. Либерализм рассматривался теперь партийным руководством как устаревшая идеология. На первое место среди идейных ценностей; ГП выступало "государство", а не защита свободы и прав каждого гражданина, являвшаяся традиционным требованием либералов.

Теоретики либерализма проповедовали релятивистскую концепцию необязательности абсолютных норм для демократии. По их словам, лю-

²⁸ Sell F. Op. cit., S. 81.

²⁹ Ruge W. Stresemann. Ein Lebensbild. Brl. 1965.

³⁰ Stephan W. Op. cit., S. 430; Vossische Zeitung, 27.V.1930.

³¹ Neue Zurcher Zeitung, 8.VI.1930.

³² Berliner Tageblatt, 27.VII. 1930.

³³ См. подробнее: Виноградов В. Н. Политическая "середина" в Веймарской республике и образование Немецкой государственной партии. - Вопросы истории, 1981, N 12.

³⁴ Frankfurter Zeitung, 11.XI. 1930.

стр. 52

бое утверждение абсолютных ценностей противоречит идее свободы и свободному соревнованию мнений и общественных групп, из которого вырастает актуальная для данного момента норма политической жизни ³⁵ . Характерный пример - оценка антидемократических мероприятий кабинета Брюнинга, открывшего период т. н. президиального правления, с помощью санкционированных президентом в обход рейхстага декретов. Такое расширение власти и полномочий президента в либеральных кругах называли "конституционной демократией" в отличие от существовавшей до тех пор "парламентарной демократии" ³⁶ . Подобное толкование демократии было на руку нацистам, использовавшим возможности, предоставляемые либеральной демократией, для борьбы против буржуазно-демократического строя.

Высказываясь за сохранение республики, против планов восстановления монархии, либералы между тем все более склонялись к авторитарному строю, В декабре 1930 г. председатель ГП Г. Дитрих говорил на заседании правления партии, что ввиду "неспособности парламента" лучшим выходом, возможно, была бы "умеренная диктатура" ³⁷ . Еще более показательно высказывание видного деятеля ДП (ГП) Г. Хепкера-Ашоффа 15 августа 1931 г.: "Парламентарно- демократическая форма правления принесет несчастье народу и государству. Если мы не можем обеспечить сильное руководство и авторитет правительства, то должны примириться с мыслью о диктатуре. Если это будет диктатура Брюнинга, она приемлема, потому что ее будет осуществлять не авантюрист" ³⁸ . В воззвании ГП к избирателям, опубликованном накануне ноябрьских.выборов 1932 г., эта партия выступала за "счастливое соединение парламентарной и авторитарной демократии" ³⁹ .

Участвуя в правительстве Брюнинга (председатель ГП Дитрих занимал в нем пост министра финансов), ГП, по существу, проводила такую же политику "меньшего зла" (по сравнению с фашизмом), какой следовала СДПГ, находясь в оппозиции, но фактически поддерживая это правительство как гаранта сохранения буржуазной демократии ⁴⁰ . В руководящих кругах ГП не оставляли надежды на возвращение СДПГ к правительственной ответственности, с тем чтобы вновь сделать возможной нормальную работу рейхстага. В связи с этим обсуждались различные проекты объединения центрального правительства с прусским, в котором социал- демократы занимали ключевые позиции ⁴¹ . Но Брюнинг не пошел на расширение своего кабинета влево. Проведенная им в октябре 1931 г. реорганизация правительства означала дальнейшее поправение его курса. Так что ставка либералов на Брюнинга в их стремлении остановить наступление фашизма была заблуждением, и это видели многие из тех, кто поддерживал его кабинет. "Президиальный режим" фактически попустительствовал нацистам. 7 декабря 1931 г. А. Вебер от имени фракции ГП в рейхстаге протестовал против "пассивного отношения имперского правительства к вызывающим выступлениям национал-социализма, наносящим огромный вред авторитету государства и национальным интересам германской политики" ⁴² . Как в центре, так и на местах ГП уже не представляла реальной политической силы. После отставки правительства Брюнинга 30 мая 1932 г. она потеряла остатки своего влияния. Катастрофическими ока-

³⁵ Sоntheimеr К. Op. cit., S. 227.

³⁶ Известия, 15.VIII.1930.

³⁷ Matthias Е., Моrsеу R. Op. cit., S. 40.

³⁸ Ibid., S. 75.

³⁹ Berliner Tageblatt, 23.X.1932.

⁴⁰ См. Кульбакин В. Д. Германская социал-демократия. 1929 - 1933 гг. М. 1980.

⁴¹ Schulthess? 1931. Munchen. 1932, S. 206 - 207; Ehni H. -P. Zum Parteieinverhaltnis in Preussen 1918 -1932. In: Archiv fur Sozialgeschichte. Bd. XI. Bonn-Bad Godesberg. 1971, S. 260.

⁴² Das Ende der Parteien 1933, S. 75, Dok. N 3.

стр. 53

зались для партии выборы в прусский ландтаг 24 апреля 1932 г.: если в прежнем его составе ее фракция насчитывала 22 человека, то в новом ее представляли только два депутата: Нушке и Шрайбер. Подобная участь постигла и все остальные "срединные" буржуазные партии, исключая партию Центра и Баварскую народную партию, конфессиональная основа которых оказалась для них стабилизирующим фактором. После выборов правящая коалиция СДПГ, Центра и ГП уже не пользовалась поддержкой большинства в прусском ландтаге. Крупнейшей в ландтаге стала фракция НСДАП. В этих условиях большое значение имел принятый по предложению одного из наиболее решительных противников нацизма в ГП, Нушке, незадолго до роспуска старого ландтага новый порядок утверждения правительства, требовавший ² / ₃ голосов депутатов. Это решение должно было помешать нацистам законным путем прийти к власти в крупнейшей земле Германии ⁴³ .

Состоявшиеся в июле 1932 г. выборы в рейхстаг сократили фракцию ГП до четырех, а ноябрьские выборы того же года - до двух депутатов (Дитрих и Р. Майер).

На местах лишь гамбургская, баденская и вюртембергская организации ГП сохраняли жизнеспособность. Правление партии было заменено рабочим комитетом, который управлялся Дитрихом (Баден), К. Петерсеном (Гамбург) и Р. Майером (Вюртемберг) на коллегиальных началах, поскольку Дитрих отказался быть председателем партии. Одновременно руководство ГП вновь пошло на сближение с заметно поправевшей политической "серединой" и толкало партию в направлении отказа от либерального и социального наследия. 28 апреля 1932 г. О. Майер призывал на заседании правления ГП к созданию новой партии "с сильной буржуазной нотой", а Дитрих уговаривал своих коллег накануне июльских выборов в рейхстаг: "Я прошу вас лишь об одном: не говорите больше о либерализме" ⁴⁴ .

Нушке решительно осуждал подобную позицию и выступал за укрепление партии. Итоги земельных выборов в апреле, на которых ГП - единственная из буржуазных нефашистских партий - выступала под лозунгом: "Против национал-социалистов!", - он расценил как моральную победу над фашизмом. На упомянутом заседании правления ГП он предлагал принять энергичные меры для активизации борьбы против нацизма, реорганизовать для этой цели партийный аппарат, неустанно разоблачать демагогию гитлеровцев, сопоставляя их слова с их делами. "Худшее сейчас - пораженцы, - заявил он, - их нужно исключать из организации" ⁴⁵ . Однако, несмотря на то, что основная масса членов ГП была по-прежнему настроена антифашистски, среди части ее руководства стали усиливаться капитулянтские настроения. В 1932 г. Дитрих выступал за коалицию Центра и НСДАП в центральном правительстве, а Г. Боймер - за включение нацистов в правительство Пруссии ⁴⁶ . Руководитель гирш-дункеровского профсоюзного объединения Леммер благожелательно относился к идее включения нациста Г. Штрассера в правительство К. Шлейхера вместе с представителями рейхсвера и профсоюзов и сам готов был участвовать в таком правительстве ⁴⁷ .

В то время как усиление фашистской опасности требовало сплочения всех противников нацизма, руководство ГП стремилось к объединению с остатками Народной, Хозяйственной партий и других организаций, готовых пойти на соглашение с нацистами. В целом разрознен-

⁴³ Германская история. Т. 2, с. 164.

⁴⁴ Huber W. Op. cit., S. 171.

⁴⁵ Das Ende der Parteien 1933, S. 78 - 79.

⁴⁶ Huber W. Op. cit., S. 360.

⁴⁷ Lemmer E. Manches. war doch anders. Erinnerungen. Frankfurt a/M. 1968, S. 164 - 166.

стр. 54

ные либеральные силы, дезориентированные политикой своего руководства, не представляли опасности для нацистов. Во время выступления Хойсса в рейхстаге 11 мая 1932 г., когда он полемизировал с Геббельсом и Штрассером, Геббельс бросил реплику: "Что вам, собственно, надо в этом доме? Ведь за вами же больше никто не стоит!" Хойсс парировал: "Я представляю здесь свою точку зрения" ⁴⁸ . Это был ответ, достойный либерала, и в то же время отражение критической ситуации, в которой оказались деятели либерального движения. Гитлер их не боялся, он их презирал. В июле 1932 г. он заявил на предвыборном митинге в Брауншвейге, обращаясь к деятелям буржуазной политической "середины": "Будьте уверены, прошло то время, когда можно было стоять в середине, как бы она ни называлась. Ступайте налево или идите к нам" ⁴⁹ .

Но идти налево означало действовать вместе с рабочим классом - "священное табу", нарушить которое левобуржуазные деятели решились лишь один раз, во время подавления реакционного монархического путча Каппа - Лютвица в 1920 году. Тогда объединенное выступление рабочего класса увлекло за собой и либералов, отважившихся на участие в борьбе масс. Теперь же лишь коммунисты вели решительную, самоотверженную борьбу против опаснейшего врага, в то время как правые лидеры СДПГ удерживали своих сторонников от антифашистских выступлений. Либералы все еще надеялись, что удастся спасти Веймарскую республику с помощью различных политических комбинаций, партийных перегруппировок и т. п., уповали на то, что Гинденбург не допустит нацистов к власти.

Роковую роль в судьбе либерализма сыграл его антикоммунизм. Немецкие демократы, дезориентированные политикой правого руководства ГП, поддержкой им реакционного режима Брюнинга, непоследовательностью в оценке фашизма, не пошли на союз с коммунистами в общей борьбе против нацизма. На выборах в гамбургский парламент в сентябре 1931 г. лозунгом ГП было не допустить успеха национал-социалистов и коммунистов ⁵⁰ . Антикоммунизм помешал либералам увидеть подлинные размеры опасности, которую нес с собой фашизм. Даже левые немецкие демократы по той же причине не смогли занять правильной позиции в борьбе против нацизма. В этом отношении показателен пример А. Эркеленца, из-за своих левых убеждений порвавшего в июле 1930 г. с ДП и перешедшего в СДПГ. В своих выступлениях он клеймил демагогию нацистов, указывал на их связь с магнатами тяжелой промышленности и земельной аристократией, традиционно являвшимися оплотом крайней реакции, предостерегал от опасности, которую фашизм нес республиканскому строю, профсоюзному движению. В то же время он, поддерживая Гинденбурга на президентских выборах в марте 1932 г., призывал голосовать против кандидатуры Э. Тельмана. В первые дни после прихода нацистов к власти Эркеленц говорил: "Пусть они покажут, что они могут!" ⁵¹ . Эту позицию разделяли и правые лидеры СДПГ, что фактически помогло нацистам укрепиться у власти.

В некоторых случаях единство действий всех противников фашизма затрудняла тактика немецких коммунистов. Негативные последствия имело, в частности, принятое в июле 1931 г. группой Г. Неймана (вопреки мнению Тельмана и большинства ЦК КПГ) решение о поддержке плебисцита о роспуске прусского ландтага, затеянного НСДАП, Национальной партией и "Стальным шлемом" с целью свержения пра-

⁴⁸ HeussTh. Erinnerungen 1905 - 1933. Frankfurt а/M. -Hamburg. 1965, S. 279.

⁴⁹ Rоlоff E. -A. Burgertum und Nationalsozialismus 1930 - 1933. Braunschweigs Weg ins Dritte Reich. Hannover. 1961, S. 113.

⁵⁰ Berliner Tageblatt, 20.VIII.1931.

⁵¹ Die burgerlichen Parteien in Deutschland. Bd. l, S. 707 - 708.

стр. 55

вительства Пруссии, в которое входили представители СДПГ, Центра и ГП ⁵² . Дитрих на заседании правления ГП 15 августа 1931 г. выражал удивление по поводу участия КПГ в плебисците вместе с правыми ⁵³ . На выборах в Гамбурге коммунисты также выступали как против НСДАП, так и против ГП и СДПГ ⁵⁴ . Тем не менее КПГ оставалась единственной партией, которая вела самоотверженную, героическую борьбу против нацизма, подавая пример активных, наступательных действий всем истинным антифашистам. Начатая ею в мае 1932 г. "Антифашистская акция" имела целью вовлечь в эту борьбу широкие слои народа, дать отпор все усиливавшемуся нацистскому террору ⁵⁵ .

Руководство ГП отрицательно отнеслось к этой инициативе КПГ. Сказались приверженность немецкого либерализма к легальным, преимущественно парламентским, действиям, боязнь широкого массового движения, которое одно только и могло поставить преграду на пути нацизма." Незадолго до совершенного Ф. Папеном 20 июля 1932 г. государственного переворота в Пруссии деятель левого крыла ГП, известный своими последовательно республиканскими убеждениями статс-секретарь прусского министерства внутренних дел В. Абэгг имел беседу с представителями фракций КПГ в рейхстаге и прусском ландтаге. Он уговаривал коммунистов удерживать своих сторонников от вооруженных столкновений с нацистскими бандами, ибо это якобы наносит вред самим коммунистам, поскольку обрушивает на них полицейские репрессии. Он советовал коммунистам дать указание своим сторонникам избегать уличных схваток ⁵⁶ . Донос коллеги Абэгга Р. Дильса, тайно сотрудничавшего с нацистами, об этой встрече послужил для Па-пена поводом для того, чтобы обвинить прусское правительство в "нарушении государственной безопасности" и под этим предлогом сместить его.

Нушке заклеймил правительство Палена как союз баронов и графов с нацистами. 30 августа 1932 г. он резко протестовал против смещения прусского правительства, расценив его как вопиющее нарушение конституции, граничащее с государственным переворотом. Обращаясь к фракции НСДАП, он заявил: "Вам не удастся отрицать того факта, что вы, так сказать, послужили трамплином, с которого г-н Папен смог сесть в седло в качестве имперского комиссара в Пруссии". 22 сентября 1932 г. Нушке по распоряжению председателя прусского ландтага нациста Г. Керрля был удален из зала за антифашистское выступление. Мужественную речь произнес Нушке 4 февраля 1933 г., когда пришедшие к власти гитлеровцы начали кровавый террор против своих противников. Он указал на то, что Гитлер стремится к завоеванию политической власти, что всюду в Пруссии и в рейхе идет концентрация управления в руках реакции. "Нарушения свободы печати и собраний, - отмечал он, - сегодня приняли настолько чудовищный характер, что все сильнее проявляется истинное лицо мнимых борцов за свободу" ⁵⁷ .

С антифашистских позиций выступал Т. Вольф, который, несмотря на свою критику в адрес ГП за отступления от "республиканской, демократической и социальной" линии и постоянные уступки правым, поддерживал эту партию как представительницу свободолюбивого бюргерства. Такая линия была особенно важна для всех искренних демократов

⁵² Deutsche Geschichte. Bd. 3. Brl. 1968, S. 136; Geschichte der deutschen Arbeiter-bewegung. Brl. 1966, Bd. 4, S. 275.

⁵³ Schulthess? 1931, S. 183.

⁵⁴ Berliner Tageblatt, 11.IX.1931.

⁵⁵ Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung. Bd. 4, S. 280.

⁵⁶ Berliner Tageblatt. 23, 28.VII.1932. По другим сведениям, Абэгг пытался заручиться поддержкой КПГ для кандидатуры представителя СДПГ на пост премьер-министра Пруссии (см. Гинцберг Л. И. На пути в имперскую канцелярию, с. 297).

⁵⁷ Nuschke О. Reden und Aufsatze 1919 - 1950. Brl. 1957, S. 82 - 91.

стр. 56

в либеральном лагере, которым в условиях усиления нацизма все труднее было отстаивать свои взгляды. Значение ее возрастало и вследствие того, что Г. Бернгард в 1930 г. был вынужден оставить пост главного редактора "Vossische Zeitung", а последующий его выход из ДП ослабил левое ее крыло. Поддерживая ГП на выборах 24 апреля 1932 г. в прусский ландтаг, редактируемая Вольфом газета "Berliner Tageblatt" писала: "Пруссии, как и всему рейху, нужна решительно республиканская и демократическая буржуазная партия, занимающая место между католическим Центром и социал-демократией. Так было в 1918 г., это же актуально и сегодня" ⁵⁸ .

В апреле - мае 1932 г. газета поддержала твердую позицию фракции ГП в гамбургском парламенте, отклонившую попытки включения нацистов в городской сенат ⁵⁹ . Она резко критиковала колебания вюртембергских демократов в аналогичной ситуации, считая, что никакие аргументы не могут оправдать их участия в земельном правительстве вместе с НСДАП: "Для партии, которая выступает за демократическую республику и придерживается либерального мировоззрения, вообще не может быть речи о сотрудничестве с партией фашистского толка" ⁶⁰ . Редакция газеты сожалела, что перед выборами в рейхстаг 31 июля 1932 г. не удалось договориться об объединении избирательных списков ГП с СДПГ ⁶¹ . Накануне выборов газета выдвинула лозунг: "Против Гитлера и его коричневой армии террора, против, политического, социального и духовного угнетения!" Призывая избирателей голосовать за СДПГ, Центр и ГП, газета указывала, что все остальные буржуазные партии "объявили о своей готовности или фактически готовы помочь национал-социализму прийти к власти, и тот, кто отдаст им свой голос, проголосует за свастику" ⁶² .

В отличие от многих буржуазных политиков, надеявшихся на то, что, придя к власти, нацисты "образумятся" и будут проводить более умеренную политику, Вольф ясно сознавал, что ожидает Германию в этом случае. Обращаясь к избирателям, он предостерегал их: нацизм "разобьет последние остатки вашей свободы и ваших гражданских прав и с помощью жестоких методов, о которых вы уже знаете, принудит вас к тупому послушанию и молчаливому подчинению". Вольф предвидел, что приход Гитлера к власти даже легальным путем будет означать "легализацию мести, террора и угнетения" и что немецкий народ под фашистским ярмом ждут "страшные испытания и невообразимые страдания" ⁶³ .

В целом разделяя надуманную схему о левом и правом "радикализме" как врагах Веймарской республики, Вольф, однако, не ставил КПГ и НСДАП на одну доску, как это делали многие буржуазные деятели. "Хотя коммунисты и национал-социалисты соревнуются в пальбе из револьверов, - отмечал он, - самые чудовищные убийства, нападения, взрывы бомб и поджоги практикуются как раз теми, в которых правительство Папена видит конструктивные, верные конституции силы" ⁶⁴ . В передовой статье от 31 июля 1932 г. он приходил к выводу, что только левое большинство рейхстага, включая коммунистов, "могло бы, а это в данный момент главное, преградить правому радикализму парламентарный путь к единоличному господству". Однако он считал создание такого правительства нереальным ⁶⁵ . "Berliner Tageblatt" 26 августа 1932 г. напечатала выступление видной деятельницы

⁵⁸ Berliner Tageblatt, 24.IV. 1932.

⁵⁹ Ibid., 26, 27, 30.IV; 13.V.1932.

⁶⁰ Ibid., 6.V.1932.

⁶¹ Ibid., 8.VII.1932.

⁶² Ibid., 27.VII.1932.

⁶³ Ibid., 31.VII.1932.

⁶⁴ Ibid., 7.VIII.1932.

⁶⁵ Ibid., 31.VII.1932.

стр. 57

немецкого и международного коммунистического движения К. Цеткин в качестве старейшины рейхстага, в котором она призвала свергнуть правительство Напена и развернуть массовое внепарламентское движение против фашизма ⁶⁶ . Резкую критику редакции газеты вызвал запрет печатного органа КПГ "Die Rote Fahne" властями в конце августа 1932 г., который, как она указывала, противоречил "не только смыслу, но и букве закона о прессе" ⁶⁷ .

Вместе с тем не подлежит сомнению, что Вольф и его газета в целом оставались на антикоммунистических позициях. Так, в борьбе против реакции Вольф использовал жупел "красной опасности" (например, тезис, что правительство Папена своей политикой лишь усиливает позиции КПГ) ⁶⁸ . На следующий день после прихода фашизма к власти Вольф мрачно констатировал: "Свершилось!" и иронизировал над теми легковерными, которые требовали от Гитлера гарантий сохранения конституции и законности: их не спросили, когда передавали власть нацистам. В этом правительстве, отмечал Вольф, сидят люди, которые давно уже делают ставку на "государственный переворот, нарушение конституции, устранение парламента, удушение оппозиции и диктаторскую власть" ⁶⁹ . Перед выборами в рейхстаг и прусский ландтаг, назначенными на 5 марта 1933 г., газета в воззвании к избирателям еще раз заявила о своей антифашистской линии, подчеркнув, что "никогда ранее фронты не были так четко обозначены, как теперь" ⁷⁰ . К этому времени усилились разногласия между Вольфом и владельцами издательского концерна "Моссе" относительно политического направления газеты. Издатели уже в течение нескольких лет старались превратить "Berliner Tageblatt" в газету чисто коммерческого характера, поскольку либерализм более себя не окупал ⁷¹ . Приход фашизма к власти ускорил это решение, и Вольф был вынужден оставить редакцию. С 21 марта 1933 г. газета выходила уже без указания его фамилии как главного редактора, а политическое лицо ее резко изменилось; начался быстрый процесс включения ее в хор подголосков гитлеровского режима.

8 января на заседании правления ГП вопреки мнению ряда его членов, предлагавших распустить партию, было решено, что ГП будет сохранена и примет участие в предстоявших в марте выборах ⁷² . Развернутый нацистами накануне выборов террор коснулся и ГП. 4 марта берлинская политическая полиция конфисковала в помещении центрального секретариата ГП листовки, брошюры и плакаты, подготовленные для ведения избирательной кампании, в том числе тираж изданного к выборам номера партийного еженедельника "Deutscher Aufstieg", а также брошюру со статьей Хепкера-Ашоффа ⁷³ . В Гамбурге, где ГП еще занимала прочные позиции, возникла острая ситуация в связи с выходом из сената членов СДПГ в знак протеста против запрещения их печатного органа. Этим воспользовались нацисты, потребовавшие включения их в состав сената. Председатель гамбургской организации ГП Г. Ландаль отверг коалицию с НСДАП. Глава сената, старейший и уважаемый в партии демократ К. Петерсен заявил, что он откажется от своего поста и от депутатского мандата, если нацисты получат доступ в сенат. Уже в день голосования, вечером 5 марта, по распоряжению нацистского министра внутренних дел Фрика отряды СА и СС заняли гамбург-

⁶⁶ Ibid., 26.VIII.1932; Verhandlungen des Reichstags, Bd. 454, S. 1.

⁶⁷ Berliner Tageblatt, 27.VIII.1932.

⁶⁸ Ibid., 6.XI.1932.

⁶⁹ Ibid., 31.I.1933.

⁷⁰ Ibid., 2.III.1933.

⁷¹ См. Биск И. Я. Газета "Берлинер тагеблатт" как источник по истории Веймарской республики. В кн.: Германский ежегодник 1972. М. 1973, с. 359 - 360.

⁷² Berliner Tageblatt, 9.I.1933.

⁷³ Ibid., 4.III.1933 (Abend-Ausgabe).

стр. 58

скую ратушу. Петерсен объявил о своей отставке ⁷⁴ . В Веймаре полиция запретила печатание предвыборной листовки ГП и конфисковала тираж ее местного печатного органа "Jenaer Volksblatt" с антифашистской статьей Кесслера "Слова и дела" ⁷⁵ . ГП, выступавшая на выборах по совместным спискам с СДПГ, провела в рейхстаг пятерых депутатов (в прошлом его составе, было два) и в прусский ландтаг - троих (в прошлом составе - два) ⁷⁶ .

День принятия рейхстагом закона о чрезвычайных полномочиях - одна из самых мрачных страниц в истории немецкого либерализма. После того как гитлеровцы объявили мандаты коммунистов недействительными, утверждение законопроекта, для которого было необходимо ² / ₃ голосов, зависело от СДПГ и нефашистских буржуазных партий - Центра, Народной, ГП и других. Накануне голосования этот вопрос разбирался на расширенном заседании руководства ГП, которое не пришло к единому мнению. На одобрении законопроекта особенно упорно настаивали представители чиновничества, опасавшиеся за свои места. Другая часть деятелей ГП (Г. Боймер и др.) столь же настойчиво требовала его отклонения. Было решено предоставить депутатам от ГП действовать по своему усмотрению, с единственным условием - голосовать сплоченно. Но и среди депутатов ГП не было единства. Хойсс и Дитрих были готовы голосовать против законопроекта или воздержаться от голосования, Ландаль, Леммер и Майер высказались за его одобрение. 23 марта все пять депутатов от ГП проголосовали за предоставление правительству Гитлера чрезвычайных полномочий ⁷⁷ .

Как вспоминает Леммер, они решили голосовать "за", исходя из предположения, что гитлеровская диктатура будет ограничена рамками данного закона. Кроме того, на их позицию повлияло решение фракции Центра поддержать законопроект ⁷⁸ . Выступивший в рейхстаге от имени ГП Р. Майер заявил, что "в интересах народа и отечества и в ожидании законного развития мы сегодня подавляем в себе наши серьезные сомнения и одобряем этот закон" ⁷⁹ . В начале 1947 г., давая объяснения комиссии по расследованию обстоятельств голосования 23 марта, Дитрих, Хойсс и Майер оправдывали свое поведение тем, что надеялись спасти рейхстаг от роспуска, уповали на разногласия между нацистами и рейхсвером, на Гинденбурга ⁸⁰ . Стремление не дать повода для репрессий преобладало в либеральных кругах над всеми иными соображениями. Об организованном отпоре нацизму они даже не помышляли.

Закон о чрезвычайных полномочиях подводил под нацистский террор "законную" основу. Заседание, на котором он был принят, проходившее в оперном театре Кролля (напротив пострадавшего от пожара рейхстага), сопровождалось грубым давлением со стороны нацистов. В нарушение норм и обычаев работы парламента в зал были допущены эсэсовцы. Толпы бесновавшихся перед зданием нацистов угрожали расправой депутатам в случае отклонения законопроекта. Хотя следующее заседание рейхстага 17 мая проходило в более спокойной обстановке, депутаты от ГП одобрили как внешнеполитическую программу Гитлера, так и вслед за Национальной партией, Центром и СДПГ проголосовали за доверие его правительству ⁸¹ .

Логическим следствием такого поведения ГП был курс ее верхуш-

⁷⁴ Ibid., 4.III.1933 (Morgen-Ausgabe); Schulthess' 1933. Munchen. 1934, S. 55.

⁷⁵ Berliner Tageblatt, 4.III.1933 (Morgan-Ausgabe).

⁷⁶ Ibid., 6.III.1933.

⁷⁷ Heuss Th. Fragment von Erinnerungen aus der NS-Zeit. - Vierteljahrsheft fur Zeitgeschichte, Munchen, XV (1967), S. 6f.

⁷⁸ Lemmer E. Op. cit, S. 171.

⁷⁹ Цит. по: Die burgerlichen Parteien in Deutschland. Bd. 1, S. 328.

⁸⁰ Matthias E., Mоrseу R. Op. cit., S. 69.

⁸¹ Lemmer E. Op. cit., S. 171 - 173.

стр. 59

ки на приспособление к нацистскому режиму. 17 мая правление ГП призвало членов партии к поддержке фашистского государства. В принятой резолюции, составленной Хойсом, говорилось: "Немецкая государственная партия... верит, что убеждения, с помощью которых она вела свою работу для Германии, нужны и новой Германии. Она просит своих друзей.., как и раньше, верно служить государству" ⁸² .

В еще большей степени процесс упадка и приспособления к нацистскому режиму охватил Народную партию. После 30 января 1933 г. ее руководство прилагало все усилия, чтобы доказать свою лояльность нацистам, и удерживало противников Гитлера внутри партии против любого проявления оппозиции, призывало избегать всего того, "что хоть как-то походит на сопротивление" ⁸³ . В результате мартовских выборов в рейхстаг прошли от НП лишь ее председатель Э. Дингельдей и его заместитель О. Хуго. 23 марта Хуго проголосовал за одобрение закона о чрезвычайных полномочиях (Дингельдей находился тогда на излечении за границей). Хуго представлял внутри НП интересы рейнско- вестфальской тяжелой промышленности, выступал за немедленный роспуск партии и организованное вступление ее в НСДАП. Дингельдей, занимавший центристские позиции, опирался на национал- либеральные окружные партийные организации и был против роспуска партии. Произошел раскол, в результате которого Хуго и его сторонники перешли в НСДАП. Оставшаяся часть деятелей НП в условиях преследований ее членов нацистами пыталась апеллировать к новым правителям Германии, заверяя их в своей лояльности. Дингельдей писал Гитлеру, Герингу, Ламмерсу, его коллеги по партии обивали пороги приемных, подписывали верноподданнические адреса, желая получить своего рода охранную грамоту, подтверждающую их благонамеренность ⁸⁴ .

Запрет СДПГ, осуществленный нацистами 22 июня 1933 г. и сопровождавшийся волной кровавого террора против ее функционеров и рядовых членов, послужил сигналом для самороспуска буржуазных партий. 27 июня председатель прусского ландтага нацист Керрль аннулировал мандаты депутатов от ГП Нушке и Хертвиг под тем предлогом, что они были избраны по спискам СДПГ; такая же участь постигла представителей ГП в рейхстаге ⁸⁵ . Протест против аннулирования депутатских мандатов, направленный министру внутренних дел Фрику от имени Дитриха, Хойсса и Леммера, остался без последствий: не помогли ни указание на незаконность подобных действий, ни заверения в лояльности ГП, ни напоминание о том, что 23 марта они голосовали "за" ⁸⁶ . Либералы пожинали плоды своей политики.

28 июня ГП объявила о своем роспуске, сопроводив уход с политической сцены реверансом в адрес нацистского режима. "Мы можем сегодня лишь радоваться тому, - писал печатный орган ГП, - что господствующая партия решительно отвергает своекорыстие и делает ударение на народную общность" ⁸⁷ . 27 июня объявила о прекращении своей деятельности Национальная партия, 4 - 5 июля - Народная, Баварская народная партия и Центр. Изданный 14 июля закон под угрозой тюремного заключения запрещал деятельность старых или основание новых политических партий. Бесславный конец левобуржуазной ГП, как и правой НП, подвел черту под историей либерализма в годы Веймарской республики, со всей ясностью показав, в сколь ненадежных руках находились судьбы ее конституции и самой республики.

⁸² Matthias Е., Моrsеу R. Op. cit., S. 95.

⁸³ Цит. по: Die biirgerlichen Parieien in Deutschland. Bd. 1, S. 6G3.

⁸⁴ Booms H. Op. cit., S. 534 - 538.

⁸⁵ Lemmer E. Op. cit., S. 173; Berliner Tageblatt, 27.VI.1933.

⁸⁶ Matthias Е., Моrsеу R. Op. cit., S. 96.

⁸⁷ Schulthess? 1933, S. 162; Die burgerlichen Parteien in Deutschland. Bd. 1, S. 329.

Permanent link to this publication: